Последнее дело Лаврентия Берии - страница 26

Ничто не могло нарушить распорядок его дня. Молотов вставал 6:30 утра, в течение 20 минут занимался зарядкой на воздухе. После завтрака около часа гулял в лесу, потом читал газеты. Двухчасовой отдых. И вновь рабочий стол и книги, книги. Чтению Молотов посвящал не меньше шести часов в день. Усидчивость Молотова настолько поражала товарищей по партии, что помимо других партийных кличек он получил прозвище Каменная Задница. «Железная задница» – так звал его за глаза Ленин. Черчилль как-то сказал про легендарного своей работоспособностью Молотова: «Я не видел человека, в котором более полно была бы представлена современная концепция робота!» Хотя на XIX съезде партии Сталин резко критиковал Молотова, тем не менее в январе 1953 года Сталин написал Молотову письмо, где хвалил того за опубликованную статью.

Молотов до всего доходил сам, но очень и очень медленно и действовал слишком прямолинейно. Да, не получилось у него с учеными. Трудно с ними работать. Им же не прикажешь сделать открытие к понедельнику или вторнику. Тут нужен такт, учет их настроений и интересов. Гениальные мысли абы как в голову не приходят. «Нужно Молотова вернуть в МИД, – думал Берия – Вышинский заваливает свою работу, особенно это стало ясно после провалов в Корее».

Молотов абсолютно не боялся покушений и не страшился смерти. В годы войны он летал в Англию на сверхвысотном бомбардировщике над территорией врага. Летним днем 1950 года с ходом дел на строительстве Куйбышевской ГЭС знакомился член правительства СССР В.М. Молотов. В сопровождении инженера «Куйбышевгидростроя» (начальник строительства занимался своим делом, а организовывать подхалимаж тогда было не принято), одного журналиста из «Правды» и двух в штатском из охраны Молотов свободно ходил по огромному котловану, наполненному тысячами зэков на автомобилях, бульдозерах, подъемных кранах, среди плотников с топорами, сварщиков, бетонщиков – кругом железо, камни. Он не подал вида и показал, что уверен в своей безопасности. Однако курирование атомного проекта у Молотова не получилось, и этот участок работы Сталин передал Берии, тем более что он тогда разругался с вождем в связи с Нюрнбергским трибуналом и хотел чаще бывать подальше от Москвы.

Однако в конце 1948 года Молотов был опорочен поведением своей жены. Жена В.М. Молотова Полина Жемчужина, она же Пери Семеновна Карповская, оказалась причастной к деятельности ЕАК. Дружба Жемчужиной с Лозовским, Михоэлсом и Фефером не была секретом, и она оказывала покровительство Еврейскому театру в Москве. Но главным обвинением была встреча Жемчужиной с Голдой Меир. На приеме, который Молотов устраивал в Кремле 7 ноября 1948 года для иностранных дипломатов, Полина познакомилась с Голдой Меир и беседовала на идиш не только с Голдой, но и с ее дочерью. «Я дочь еврейского народа», – заявила Жемчужина. МГБ стало следить за Жемчужиной и нарыло компромат о том, что еще до ноября 1948 года Жемчужина будто бы имела половой акт с электриком. Видимо, Сталин показал некоторые из обвинений Молотову, так как Молотов по требованию Сталина оформил развод с женой, и Жемчужина переехала жить к брату – В.И. Карповскому. 29 декабря 1948 года Полина Жемчужина была исключена из членов ВКП(б). Молотов голосовал вместе с другими за исключение.

Полину Жемчужину обвинили в тривиальной коррупции в период пребывания на посту начальника главка Министерства легкой промышленности РСФСР. Было создано самостоятельное дело о служебных злоупотреблениях, и в связи с этим арестовали несколько бывших сотрудников Жемчужиной, которые дали нужные показания. Кстати, усилиями Берии Жемчужина была спасена от расстрела – она была активным участником ЕАК, большинство членов которого расстреляли. «А ведь могла бы и загреметь», – отметил себе в памяти Берия. Жемчужина участвовала в антисоветской акции около синагоги в сентябре 1948 года (УК, статья 58-1а). Она распространяла слухи об убийстве Михоэлса (статья 58-10: антисоветская пропаганда и агитация.). Она работала с членами ЕАК (статья 58-11: организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению контрреволюционных выступлений). Приговор, вынесенный через несколько месяцев заочно, через Особое совещание МГБ СССР, был сравнительно мягким. Жемчужину приговорили к ссылке на 5 лет в Кустанайскую область в Казахстане.