Последнее дело - страница 26

– Нет. Люблю речные прогулки.

«Не могу с ЭТИМ жить»… Уж не вернулась ли к мастеру неведомая вещица вместе с проклятьем в последний день его жизни?

– Вещи отца вам не вернули? Те, что были на нём и с ним на момент ареста?

– Нет.

Надо Дьянару написать, пусть ищет. Даже если придётся лезть за ними в закрома дядюшки. Возможно, это всё-таки нужный след. Хотя… Обретённое душевное равновесие совпадает с тем периодом, когда мастера Фьераса перевели из отдела секретных разработок в архивный. А значит, он мог случайно оставить вещицу на старом рабочем месте – и обрести её, когда глава Колдовского ведомства предложил мастеру вернуться на прежнюю должность и в прежний кабинет. А туда Дьянару не пробраться никогда.

А может, никакой проклятой вещи нет, и это всё её, Мьюзы, фантазии и попытки нащупать почву. Но сейчас и домыслы важны, и фантазии. Будет движение – будут и результат, и новые сведения, и новые открытия, и новые следы. Которые в конце концов или к нужному итогу приведут, или хотя бы к нужным новым следам.

***

Еловый квартал встречал приезжих тёплым хвойным ветром. Лодка прошла под поднятым Пятнистым мостом, и впереди зазеленел высокий, горбатый и разлапистый Еловый мост. За которым таился низкий и пугающий Страшный мост. Тот самый.

Мьюза видела его лишь раз – когда ей едва исполнилось тринадцать, и Эшья сказала родителям, что малой пора изучать город. Они начали с Колючего квартала, обошли его от дома к дому, от центрального парка к кольцевому, по всем круговым улицам. И перебрались к соседствующему с Колючим Еловому кварталу. И к Страшному мосту.

Она до сих пор помнила, как по мере приближения к мосту её охватило беспокойство, быстро переросшее сначала в необъяснимый испуг, а после в слепой ужас. Сестра бодро говорила что-то о мосте, а Мьюза молча смотрела на него и тряслась, цепляясь за руку Эшьи. Страх застил разум, и она ни слова не поняла из рассказа сестры. Ни единого. И ничего не запомнила – только дикий страх. И то, как они ушли от моста, тоже. Очнулась в кольцевом парке, на лавке, вдыхая хвойный воздух.

С тех пор она лишь раз испытывала похожий страх – когда один из родичей мужа впервые познакомил её со своими призрачными помощниками. После Мьюза вспомнила, конечно, о Страшном мосте, и уже тогда, больше десяти лет назад, поняла, что не всё с этим мостом так просто.

– Хотите сходить к мосту? – наклонившись, шепнул Рьёш.

Как мысли прочитал… Мьюза поёжилась и прошептала:

– Потом. При случае. Вряд ли мы что-то там найдём. Кстати, ты искал? Понял, что всё, скорее всего, случилось именно там?

– Искал. Пусто, – посмурнел парень. – Материалы дел нам тоже не выдали – засекретили по указу главы Колдовского ведомства, – но мы с сестрой считать умеем. Вспомнили, когда Тьён убирал нашу улицу, и когда отец обычно появлялся дома, если не ночевал на стороне. Сложили одно время плюс второе и получили набережную. И Страшный мост. Мы всё облазили, и протоки тоже. Пусто.

И всё же Дьян уверен, что не совсем…

Мьюза невольно посмотрела на часы. Нет, раньше ночи вестей от друга ждать не стоит. Раньше этой ночи. Потому как проверки-поиски и на несколько дней могли затянуться.

– Потом, – повторила она.

Рядом с Еловым мостом темнело пятно узкого каменного причала. Лодочник аккуратно подвёл к нему судно и ухватился за вбитое в стену причальное кольцо. Рьёш выбрался из лодки первым и помог Мьюзе. Они были последними путниками, и лодка сразу ушла на разворот – дальше Елового моста никто не ходил. Да, из-за Страшного – низкого и неподъёмного.