Он сложил из купюры какую-то фигурку-оригами, спрятал в кулаке и сделал вид, что несколько раз поменял её расположение. Кристи всегда играл с теми, кто оказывался под подозрением. То, что я приняла за флирт, оказалось лишь изящной подводкой к его особому следственному эксперименту. По словам брата, игры позволяли ему безошибочно вычислять сущность человека, а затем легко определять, подходит ли она к собранному по уликам портрету преступника. В полиции сначала относились к экспериментам Кристи с недоверием, но после того, как он раскрыл несколько «висяков» с помощью одной лишь колоды карт, переменили своё мнение.
«Игра – единственный инструмент, позволяющий человеку быстро раскрыться, – утверждал он, – Когда думаешь, что всё не по-настоящему, легко теряешь контроль над своими тайными помыслами. Причина этого проста: у людей, как и у животных, игра тесно связана с ощущением безопасности. Предлагая им партию, я отнимаю чувство опасности, и тогда они разоблачают сами себя».
Недоумение во взгляде Ангелины постепенно сменилось любопытством.
– Пусть будет левая.
– Угадала! Хорошо, чаевые твои. Позволь теперь мне попробовать. Спрячь что-нибудь… К примеру, моё кольцо.
Кристи протянул ей украшение. Ангелина зажала его в кулаке и убрала руки за спину. Брат сначала молча посмотрел на её правую руку, затем, искоса, в глаза официантке. Потом на левую – и снова на Ангелину.
– Правая.
– Не угадали! Теперь оно моё?
– Разумеется.
Я дёрнула Кристи за рукав и прошептала ему в ухо: «Верни, оно же отцовское!». «Без паники, сестрёнка! – шепнул он в ответ, – Я его обязательно отыграю. Но позже». Фыркнув, я его отпустила. Переубеждать Кристи во всём, что касалось игр, было бессмысленно.
– Тебе сегодня везёт, – улыбнулся Кристи, как-то незаметно перешедший с официанткой на ты, – В отличие от шеф-повара…
– Да. Только господин Тадаси-сан был су-шефом. Главный здесь его брат, Хамбэй-сама.
– Значит, семейный бизнес?
– Верно. И Виктор, владелец «Хитати», тоже им родственник. Дядя, кажется, – не знаю точно. У них какое-то странное родство. Мне пытались объяснить, но я так и не поняла.
«Виктор? – удивилась я про себя, – Странное имя для японца». А Кристи сразу спросил:
– Почему владелец не представляется своим настоящим именем?
– Откуда вы…
– У вас на входе висит грамота. «За вклад в сохранение и развитие японской культуры за рубежом».
– Ой, точно! Мы её совсем недавно получили, после того, как накормили японскую делегацию. Больше месяца готовились к таким гостям…
– И всё-таки, – прервал Кристи, – Почему Виктор?
– Не знаю. Кажется, ему не очень нравится всё это… – она окинула взглядом зал, от входа до копии «Большой волны в Канагаве», – Но вам будет проще самим у него спросить. Вон он, уже подходит.
За стеклом мелькнул высокий мужчина в длинном чёрном пальто и с зонтом-тростью. Проигнорировав табличку на двери, он уверенно зашёл в «Хитати».
– Лина, я же ясно выразился: закрыть ресторан и ничего не предпринимать. Кто эти люди?
Он говорил с английским акцентом и выглядел, как средневековый вампир: осветлённые до пепельного цвета волосы, уложенные волосок к волоску и собранные сзади в хвост, жилет с карманом, из которого протянулась цепочка от часов, кожаные перчатки. Взгляд его чёрных глаз демонстрировал враждебность.
– Мы из полиции, – Кристи показал свою корочку, – Разрешите задать вам несколько вопросов?
