Последнее знамение - страница 7

– косых взглядов и тайных перешептываний – от лица других молодых жрецов. Они не оставляли без внимания ни одно его движение. Никто не старался сблизиться с ним, но он слышал, как его обсуждают. Молодые жрецы побаивались его, глядя на уродливый шрам на щеке, оставшийся после битвы со спарэгой. Но, казалось, куда больше их пугали ярко-желтые глаза Киллиана, которые изменили цвет после богомерзких экспериментов Ланкарта, превративших его в одним богам известно что. А еще Киллиан чувствовал, что ему завидовали: его приближенность к Бенедикту Колеру многим не давала покоя. Звание ученика великого палача Арреды поставило на нем клеймо, которое – он знал – уже нельзя будет смыть. Если бы это хоть немного компенсировалось особым отношением от главы Культа, Киллиан чувствовал бы какую-то справедливость, а так… он просто казался самому себе изгоем, и его единственной отрадой были усердные тренировки, которые на деле только подкрепляли его образ отшельника.

Киллиан вздохнул и вновь поднял руку, на этот раз постучав.

– Харт, это ты? – донесся до него скрипучий голос Бриггера. – Заходи.

Киллиан отворил дверь и вошел в серый скудно обставленный кабинет практичного старика. Бриггер неизменно сидел за столом, на котором были рассортированы различные бумаги. Киллиан вспомнил, как Бенедикт относится к бумажной работе, и едва удержал презрительный смешок. Того и глядишь, Культ превратится в рассадник бюрократии.

– Проходи, не стой в дверях. – Старик оторвался от бумаг и нетерпеливо указал на стул, стоявший прямо напротив его рабочего места. У стены стоял другой стул. Киллиан вспомнил, что в тот день, когда приходил сюда вместе с Бенедиктом, занимал именно его. Казалось бы, прошло так мало времени! А по ощущениям, миновала целая жизнь.

– И закрой дверь. Не устраивай моим старым костям испытание сквозняком, – проворчал Бриггер, когда молодой человек сделал шаг вперед.

Плотно закрыв дверь, Киллиан неспешно прошагал к стулу, на который ему указали, и сел. Внутри него вдруг всколыхнулась нетерпеливость, от которой он почти отвык. Ему казалось, что после экспериментов Ланкарта он хорошо научился ждать и жить в условиях неизвестности. Похоже, он поторопился с выводами.

– Вы посылали за мной, жрец Бриггер, – подтвердив свои слова кивком, сказал Киллиан, подталкивая старика начать разговор. – Не ожидал. С момента моего прибытия из Леддера вы и словом со мной не перемолвились.

– По-твоему, у меня есть время вести задушевные беседы с учениками? – Поредевшая бровь Бриггера медленно поползла вверх, тусклые глаза смерили молодого человека взглядом, вполне способным заменить гневную отповедь.

Киллиан прочистил горло, возвращая себе уверенность.

– Тем больше меня удивляет наша сегодняшняя встреча, – с деланным смирением произнес он. – Если вы вызвали именно меня, значит, вам есть, о чем со мной поговорить.

Это – первое, – хотел добавить он, но промолчал, решив не распаляться в диалоге с Бриггером. Не хватало еще вылететь из кабинета за наглость, так и не узнав, в чем заключалась причина вызова. Чем дольше Киллиан сидел здесь, тем больше волновался. Внутри него зарождалось и крепло какое-то недоброе предчувствие.

Бриггер хмурился и не начинал разговор, что заставляло тревогу Киллиана крепнуть.

– Да, – скрипуче и будто нехотя протянул старик. – Мне есть, о чем с тобой поговорить, Харт. Пришли вести из Малагории.