И вот он посрамлен, ненавистный им адвокат Астахов.
«Техасские правоохранители сказали, что семья Шатто невиновна, значит, так и есть. Тот, кто вздумает сомневаться в вердикте техасских правоохранителей, тот… лжец, сумасшедший, продался Кремлю или хуже того – он Лимонов».
Астахов тут на самом деле лишь символ. На самом деле буржуазная интеллигенция российской столицы ведет битву за Америку. За ее репутацию, чтоб ни пятнышка на репутации Америки, а тем более кровавого.
Победа над Астаховым – это победа Америки.
Почему они ведут битву за Америку?
Потому что Америка служит им эталоном государства и общества.
Потому что в Америку они верят как в свою небесную родину. Потому что Америка – это их град Китеж. Америка – их религия.
Нельзя, чтоб Америка морально рухнула, потеряла репутацию.
У них же вышибет пол из-под ног, как табурет из-под ног повешенного.
Они же повиснут задыхаясь.
Они же не смогут жить без этого универсального довода и аргумента «Америка!».
«Максим убил сам себя» – это их устраивает.
Грубая и глупая американская семья боролась с характером мальчика и неловко загубила его, желая подчинить, – такая правда их не устраивает.
19 марта 2013 г.
И вот он ушел от всех нас
Я его никогда не встретил.
Мы были по разные стороны баррикад.
В 90-х, помню, нацболы демонстрировали у здания офиса «Логоваза», протестуя против него.
Я выступал. Из здания тогда вышли хмурые такие битюги в черных костюмах и при галстуках и недобро наблюдали за нами.
Закончив митинг, мы свернули транспаранты и флаги и ушли к метро, скандируя наше традиционное «Мы сюда еще вернемся!».
В другой раз, я помню, когда его дочь Лизу застукали где-то в ночном клубе с кокаином, мы проводили митинг у «Аптеки № 1» на Никольской улице, где требовали сурового наказания для этой Лизы, что-то с ней требовали суровое сделать, уж не помню что, но лозунги у нас были якобинские. Намерения самые крайние.
Потом я оказался за решеткой, а он в эмиграции, то есть позиции сблизились.
Когда я сидел в саратовской тюрьме, дожидаясь приговора, Борис Березовский прислал на мое 60-летие (юбилей отмечали без меня в Центральном доме литераторов 22 февраля 2003 года) чек на 10 тысяч фунтов стерлингов и бутылку старого коньяка урожая 1943 года.
Деньги пошли на покрытие расходов по судебному процессу, расходов там было море необъятное, а бутылку коньяка я впоследствии распил с товарищами, освободившись из лагеря.
Выпив коньяк, я позвонил ему в Лондон и поблагодарил.
На моем месте так сделал бы каждый, кто считает себя джентльменом.
Все годы он следил за мной, а я следил за его судьбой. У меня были проблемы, и у него тоже. Общий знакомый сказал мне как-то, что он потерял тучу денег со смертью Бадри Патаркацишвили, якобы на Бадри были записаны капиталы Березовского.
Он пытался влиять на Россию, но уже не влиял.
И вот он ушел от всех нас.
Детали смерти пока нам не известны. Да и многие детали его жизни остаются неясны.
Несомненно, что он был крупный человек, большой человек его эпохи. Его эпохой были крутые девяностые, на которые он оказал влияние.
Он пытался ставить и свергать «царей» своего времени. Свергать и ставить не удавалось, но в какие-то годы он имел на власть влияние. То, что он бывал в свое время нужен руководителям государства, сомнений не вызывает, как и то, что он завоевал себе право находиться рядом с ними.
Как-то его упрекнули, что он рвется к власти. Он остроумно ответил, что власть ему самому не нужна, ему достаточно быть «евреем при царе».
