Он даже предложил мне пожить у него и я не стала отказываться. А примерно через месяц он сообщил:
– Твоя жилплощадь свободна, отремонтирована, долгов за тобой не числится, а об Ашоте ты больше никогда не услышишь.
И тут я, наконец, задумалась: а что я знаю о самом Викторе? Может быть он бандит и моего квартиранта убрали, как в фильмах про мафию – тазик с цементом и концы в воду?
Оказалось, что Виктор – полковник МВД (в Лондон летал на конференцию по борьбе с терроризмом). В результате проверки личности Ашота было установлено, что никакой он не Ашот, и не армянин вовсе и вообще находится в розыске. Нет, он не был террористом – обычный аферист. И Виола, и другие родственники, ему не родня, а подельники. В подробности я не вникала, мысли мои были заняты совсем другим: кажется, я влюбилась в Виктора!
Ещё бы: настоящий полковник, мой спаситель, благородный, сильный…
За месяц проживания в одной квартире между нами сложились очень близкие отношения, мы взрослые люди, но о будущем и любви никогда не говорили.
Мне было неловко начинать такой разговор. Сразу вспоминался анекдот:
– Если женщина легко согласилась к вам переехать, это не значит, что она легко согласится выехать.
Я стала собирать свои вещи, пока Виктор был на работе. Увидев меня на чемоданах, он сказал:
– Лара, как ты смотришь на то, чтобы сдать свою квартиру приличному человеку и жить у меня?
Я согласилась, чуть не прыгая от радости до потолка.
Возможно, вы будете меня осуждать: а где кольцо, где предложение, где фата? Отвечу вам так: во-первых, это уже совершенно другая история, во вторых, я рассказала о себе, а не писала сценарий для мелодрамы, а в-третьих, если двоих устраивает их жизнь, почему они должны следовать каким-то придуманным правилам?
Но главное, ради чего я и рассказала свою историю – меня перестало тянуть в магазины! Видимо, покупки дают те же эмоции, что любовь. Я счастлива!
Ненавижу себя! А изменить ничего не могу. Всё осознаю, а как до дела дойдёт, действую как биоробот какой-то.
Человек я не из последних, с высшим образованием, без материальных проблем, но как только сталкиваюсь с людьми вышестоящими, тут же становлюсь слизняком мерзопакостным. Голова втягивается в плечи, колени сгибаются, голос становится приторным до отвращения. И словечки появляются какие-то лакейские, типа «доброго здоровьица». Сам ведь смеюсь над подобными проявлениями, когда звоню в службу такси, а из трубки мармеладный голосок отвечает:
– Машинка будет через 15 минут.
Что за машинка? Стиральная, что ли? Или когда наши сотрудницы начальнице говорят:
– Галиночка Сергеевна. Тьфу!
Конечно я не обращаюсь к мужчинам Алёшечка Петрович, но по сути я ничем не лучше этих лизоблюдок.
А главное, я веду себя так не только с людьми, от которых моя судьба зависит, но и со всеми, кого считаю выше себя (не ментально и духовно, а именно социально).
Например, на дне рождения у давнего моего приятеля Олега всё было хорошо: я сыпал остротами, девушки обращали на меня внимание, пока не появился новый гость, Константин. Жил он на Рублёвке в собственном доме и носил часы стоимостью как мой автомобиль. Я вдруг согнулся в коленях, засуетился, как официант, стул для него отодвинул, тарелку разыскал. Именно за официанта он меня и принял. А вот зачем мне было это надо, так хлопотать? Он мне никто и видел я его в первый и в последний раз.
