Земля в этот раз была твёрдая, болото осталось позади, впереди – за логом – виднелась
снова роща, перетекающая в дремучую тайгу, но пока всё было не так уж и плохо, но туман сгустился ещё сильнее, что даже солнечный свет померк. Конь в который раз занервничал.
– Успокойся, друг мой, – терпеливо сказал Руслан. – Всё будет нормально. У тебя хоть подковы есть, а я вообще босой иду. Представь, каково мне?!
Конь молчал, и витязь смотрел на него с обожанием через плечо, пока не наступил на череп. Тот кротко и безвыходно хрустнул под грязной стопой воина, и он отпрыгнул назад, будучи уверенный, что там притаилась гадюка. Но нет – никакой змеи там не оказалось.
– Что такое… – начал Руслан, вглядываясь под ноги. Череп был человеческий, давно истлевший. Он продолжил путь, всматриваясь в землю и отпустив узду. – Что тут было…
Череп оказался не единственным – другой лежал поодаль, увенчанный синим ржавым шлемом с огромной вмятиной. Пустые глазницы отчаянно смотрели куда-то вверх. Третий череп уже был раскрошен – то ли кто-то тоже на него наступил так, то ли ворог по нему ударил палицей и разбил его на осколки. Это было настоящее поле битвы – разбитые щиты, ржавые мечи. Сапоги вместе с иссушенными голенями внутри; колчаны, полные стрел с иссохшим оперением. И кости, кости, кости. Всюду – пожелтевшие кости. Где-то кисть, держащая обломанный меч даже после гибели. Где-то целый остов богатыря в изъеденной временем кольчуге: пал вместе со своим конём. Вонзённые копья, стрелы, обросшие плющом. Бой был страшный, беспощадный.
– Кто устлал тебя костями, поле? – спросил Руслан с горечью. – Что за брань тут была?
Он прошёл подальше и увидел высокого рыцаря в косматом шлеме, чья голова была свёрнута назад. За ним – обезглавленный скелет в кожаной броне и с ржавым же щитом. Дальше – останки дружинника с когда-то красным каплевидным щитом в порубленной золотистой кольчуге.
Тоска тоской, а Руслан помнил, что он остался не только без оружия, но и без обуви, поэтому решил подыскать что-то себе… Но ни щитов подходящих, ни мечей здесь не было – только шлем нашёлся совершенно целый, почти такой же как тот, что был у него, только у этого был железный наглазник. И тяжёлую алебарду он тоже взял, вырвав её из рук у очередного павшего воина.
Он свистнул тихонько, и Верный неспешно затрусил к нему.
– Надо уходить отсюда, – сказал он ему и забрался в седло. – Кто знает, что тут было.
Он взялся за узду и чуть направил своего коня – тот глухо застучал копытами, ступая крайне аккуратно, чтобы не наступать на остатки некогда великих воинов. Туман в логе необычайно сгустился перед тем, как Руслан увидел возникший из ниоткуда холм. Он чернел в туманном облаке и, судя по всему, предвещал конец этого бранного поля.
Храп гулко прокатился по логу, и издавал его этот холм. Протяжный, низкий звук. Конь встрепенулся, испуганно заржал, затряс гривой.
– Не бойся, друг мой! – воскликнул Руслан. – Я с тобой.
Холм кашлянул, фыркнул носом, разогнав туман перед собой, и воззрился на всадника спокойным взглядом. Это была гигантская голова, принадлежавшая когда-то большому человеку. Украшала голову ерихонка – воеводский островерхий шлем, в лучшие годы блестевший на солнце начищенным пятаком. Синие глазища пока не выражали ничего устрашающего, голова просто смотрела на гостя, спрятав свои бледные губы под пепельными усищами.
