«Мои дела с ними доставили мне мало радости, однако будет».
– Каким числом они выдвигаются?
– Очень, очень большим, как я полагаю.
Глокта фыркнул:
– Простите, если подвергаю сомнению слова предателя. Тем более что вы мне сообщили прискорбно мало подробностей.
– Как угодно. Я лишь предупреждаю, не убеждаю. Это все, чем я обязана вам за спасение своей жизни.
«До умиления старомодно с твоей стороны».
– И только?
Магистр Эйдер раскинула руки.
– Разве может дама, подстригая ногти, не оскорбить мужчину?
– Могли бы просто письмецо чиркнуть, – отрезал Глокта. – Мне бы тогда не натерли подмышки.
– О, да бросьте. Вы не из тех, кто жалуется на небольшие мозоли. К тому же выпал шанс возобновить нашу столь приятную дружбу. Дайте насладиться моментом триумфа – после всего, чему сами же меня подвергли.
«Ну что ж, никто еще не угрожал мне так изысканно. Ей не откажешь в хорошем вкусе, здесь – место встречи лучше, чем в свинарнике».
– То есть я могу уйти?
– Кто-нибудь подобрал его трость? – Никто не ответил, и Эйдер радостно улыбнулась, показав идеальные белые зубы. – Можете уползти. Как вам такой расклад?
«Уж лучше это, чем всплыть со дна канала через пару дней раздутым белым слизнем, воняя как все городские погосты, вместе взятые».
– Расклад сносный. Хотя интересно: что помешает мне пустить своих практиков по запаху дорогих духов и завершить то, что они когда-то начали?
– Этого-то я от вас и ожидала. – Эйдер вздохнула. – Вам следует знать, что я оставила запечатанное письмо одному из моих старых деловых знакомых. Если мне случится погибнуть, он отнесет письмо архилектору, и тот узнает, к чему на самом деле вы меня приговорили в Дагоске.
Глокта печально облизнул десны.
«Только этого мне не хватало, еще один нож».
– А что будет, если вы вдруг – совершенно независимо от моих действий – превратитесь в труп? или дом упадет на вас? или вы подавитесь кусочком хлеба?
Эйдер округлила глаза, словно ей в голову такая мысль и не приходила.
– В любом из этих случаев письмо отправится по назначению, даже невзирая на вашу непричастность. – Она невольно рассмеялась. – Мир – отнюдь не обитель справедливости, каковой может показаться. Смею предположить, что население Дагоски, плененные наемники и погибшие солдаты Союза, которых вы отправили на бойню за свое проигранное дело, со мной согласятся. – Она мило улыбнулась, как будто они обсуждали вопросы садоводства. – Удуши вы меня взаправду, все было бы куда проще.
– Вы прямо мысли мои читаете.
«Поздно тебя душить взаправду. Я совершил добрый поступок, и пришло время за него расплачиваться».
– А сейчас, пока наши пути снова не разошлись – последний и окончательный, надеюсь, раз, – ответьте: вы замешаны в деле с выборами?
У Глокты задергался левый глаз.
– Они касаются моих обязанностей, да.
«Вернее, отнимают все время, что я не сплю».
Карлота дан Эйдер наклонилась к нему, поставив локти на стол и положив подбородок на сцепленные пальцы. Ни дать ни взять настоящая заговорщица.
– Как думаете, кто станет следующим королем Союза? Брок? Ишер? Кто-то другой?
– Пока еще рано загадывать. Я над этим работаю.
– Ну так хромайте отсюда. – Она выпятила нижнюю губу. – Будет лучше, если вы не станете упоминать о нашей встрече его преосвященству.
Эйдер кивнула, и Глокте вновь надели на голову мешок.
