Последний хранитель Инниса - страница 8

Нужно лишь раскрыть книгу и посмотреть, но она куда-то делась. Я помнила, что она выпала у меня из рук, когда я потеряла сознание, а значит, должна быть где-то рядом. Стараясь не шевелить бедром, я положила голову на пол и посмотрела под кроватью – она была такой большой, что занимала почти всю комнату. Под ней валялись какие-то обертки и скомканные листы бумаги. Рядом с кроватью стояла тумбочка, но под ней я нашла только свою расческу. Я заглянула под кривой шкаф, которому не доставало одной ножки, – именно поэтому он стоял в углу, прямо под желтым пятном. Ничего.

Мама? Присцилла? А вдруг кто-то еще забрал ее и доложил Вульфусу? Это книга Рэя, – они решат, что я ее украла.

– Этого не может быть, – бормотала я, силясь встать на колени и осмотреть комнату.

Бедро болело страшно. Я вся вспотела, но чувствовала, как холодеют спина и лоб. Я так и не смогла встать, чтобы включить свет, и жмуря глаза в полумраке, ползала и извивалась по пыльному полу, заглядывая в каждый уголок, словно ящерица, еще не успевшая отрастить потерянную конечность. В глазах так сильно потемнело, что будь книга у меня под носом, я бы не смогла ее разглядеть. Обессиленная, я перевернулась на спину и, тяжело дыша, принялась ждать, когда боль утихнет.

– Ты чего на полу валяешься?

Я почувствовала запах пыли и ношеных колготок. Передо мной предстали полные короткие ноги в коричневых тапочках, а над ними возвышалась их хозяйка – старая горбоносая Присцилла. В одной руке она держала поднос, а другой подпирала свой пышный бок.

– Тебе кровати что ль мало? – проворчала Присцилла. – Смотри, какая большая.

– Я просто… ищу кое-что.

Я хотела проследить за реакцией, но никакой реакции не было. Присцилла лишь поставила поднос с завтраком на тумбочку и продолжила ворчать.

– Ну конечно, ты посмотри вокруг. Какой бардак развела! Раз встала свет ни заря, хоть бы прибралась, а то ступить некуда. Куда там! В этом доме только я порядок блюду. Дел по горло, да еще твоими завтраками меня нагрузили. Как будто мне заняться больше нечем, как нянчиться с тобой. Я, между прочим, всю ночь на ногах, то принеси, то подай, то полы еще раз помой…

Присцилла всегда жаловалась, но в особняке и правда всю ночь велись какие-то приготовления. Мне все-таки хотелось выяснить, в чем дело.

– Сегодня собирается Совет?

– Ясное дело собираются. Не сегодня, а завтра. По случаю приезда молодого хозяина.

– Рэй… Рэй приезжает?

– Еще неделю назад письмо пришло. К утру, говорят, будет.

– З-завтра? З-завтра утром?

– Ох, и бестолковая же ты. Все, некогда мне с тобой возиться. Ешь давай свои булочки, да не отвлекай меня больше. Одни вон с утра до вечера пашут, а другие лежат себе на полу, в потолок смотрят.

Присцилла продемонстрировала мне свой затылок, покрытый пожелтевшим платком, и исчезла за дверью, с силой ее захлопнув. А я так и осталась лежать на полу и смотреть в потолок. В самый прекрасный потолок на свете.

Я лежала и мечтала о встречи с Рэем, вспоминая последние дни, проведенные вместе.

Мне было семнадцать. Только исполнилось. Мама делала все, чтобы этот день стал особенным, даже уговорила Вульфуса подарить мне больше свободы: я могла гулять по особняку и по саду сколько захочу, правда, слуги не должны были спускать с меня глаз. В их обязанности входило следить, чтобы меня не заносило на запретные территории, а именно в кабинет и спальню Вульфуса, да еще в подвал, куда Вульфус не разрешал спускаться никому. В саду же можно было гулять везде, кроме какого-то строения на заднем дворе. Прямо мне этого никто не запрещал, но на входе висел такой большой замок, что посыл я поняла без труда. Мне и самой никогда не хотелось подходить близко к этому зданию. От него исходил какой-то холод, и на десятки метров вокруг совсем ничего не росло, даже маленькой травинки.