Когда меня переводили из Центрального аппарата на Кавказ, Баринов находился на лечении в ЦКБ. У новоизбранного Президента прорезался реформаторский зуд, и родную «контору» трясло так, что звёздочки градом сыпались с генеральских погон. После очередного организационного приказа, предусматривавшего целый комплекс мер направленных на то, чтобы деятельность ФСБ сделать «…более прозрачной и подконтрольной представителям государственной власти», Владимир Афанасьевич слёг с сердечным приступом, а вскоре настал и мой черед. Мои тайные недоброжелатели состряпали приказ и, выбрав удобный момент, подсунули на подпись Директору ФСБ. Конечно, Павлу Станиславовичу Ромодановскому моя фамилия была знакома, но, видимо, его сбила с толку формулировка о моем повышении в должности, а то, что эта должность находилась в Северокавказском округе, прошло мимо его внимания.
После выхода из больницы Баринов скрупулёзно просмотрел все документы, которые поступили за время его отсутствия и, конечно, обнаружил рапорт начальника регионального отделения ФСБ в городе Минеральные Воды о моём исчезновении.
Владимир Афанасьевич тут же направил в Мин. Воды бригаду лучших сотрудников из Центрального аппарата, которые вместе с местными товарищами быстро провели следственно-оперативные мероприятия, и выяснили, что последней меня видела продавщица из газетного киоска.
Молодая женщина заинтересовалась моей брутальной внешностью, и хорошо запомнила, как я вместе с мужчиной примерно двадцати пяти – тридцати лет сел в тонированную «десятку».
После просмотра записей камер видеонаблюдения установили номер тонированной «десятки» и имя владельца автомобиля. Им оказался ранее судимый за грабёж житель Пятигорска Алмаз Санжеев, которого я так опрометчиво принял за встречавшего меня сотрудника местного отделения ФСБ.
Автомобиль в Пятигорске отыскали быстро, но оказалось, что Санжеев его продал другому владельцу, а сам как в воду канул. На этом ниточка обрывалась. Тогда Баринов напряг всю имевшуюся в округе резидентуру. Операция проводилась в течение двух месяцев, и в ходе её проведения была обнаружена дюжина военнослужащих, которые пропали без вести, а некоторые и вообще уже не числились в списках живых. Все они, как и я, находились в рабстве у местных жителей.
Однако моё местонахождение для родной «конторы» продолжало оставаться неизвестным. Тогда старший оперативно-следственной группы полковник Калинин вышел на связь с Бариновым и предложил разыграть необычную оперативную комбинацию. Баринов его внимательно выслушал и дал «добро».
Вскоре по Минеральным Водам, Пятигорску и Владикавказу прошёл слух, что на территории кавказских Минеральных Вод пропал офицер ФСБ – сын высокопоставленного московского чиновника, и что безутешный папаша якобы громогласно заявил, что не пожалеет никаких денег, лишь бы вернуть сынка живым и по возможности здоровым обратно на Рублёвку.
Через неделю в местное отделение ФСБ позвонил неизвестный, который сообщил, что у него есть информация о предположительном нахождении пропавшего офицера ФСБ, и что он за небольшой процент от вознаграждения согласен быть посредником между оперативниками и нынешним хозяином проданного в рабство россиянина. Местные товарищи информацию тщательно перепроверили, установили личность предполагаемого посредника, и лишь после этого вышли с ним на прямой контакт. Посредник не соврал, и его наводка дала положительный результат. Однако напрямую с бизнесменом из Грозного Иссой Усмановым решили не контактировать, а подкупили его дальнего родственника Казбека Адашева, который и устроил мне побег.
