Блядь!..
Ну, куда?!
Снова смотрю на то, как она блохастого к себе прижимает. Видно же, что чистая и совсем неискушенная. Тепличный цветок, недотрога.
Она ж сегодня едва в обморок от моего прикосновения не грохнулась. Что за извращенные фантазии, Абрам?..
Откидываю телефон на вторую половину кровати и, перевернувшись на живот, обнимаю руками подушку. Начинаю погружаться в сон, но в памяти одно воспоминание всплывает.
Мне тогда семнадцать только исполнилось, и мы с пацанами пошли прогуляться по новому, самому крупному и современному, в нашем городе торговому центру.
Толпой завалились в бутик приблуд для мобильных телефонов, а из магазина детских товаров напротив в этот момент вышли Берги. Мой папаша, его жена и кучерявый очкарик. Даже через линзы очков на приличном расстоянии было видно, как светятся счастьем ее глаза.
Прижимая к себе обеими руками, она тащила объемную розовую коробку.
Мы потащились и в этот магазин тоже. Не знаю, зачем, но мне позарез нужно было знать, что именно ей купили. Шумной галдящей толпой мы шастали мимо полок, брали с них игрушки, заводили, ржали, снимали все на видео. Пока нас не прогнала оттуда охрана.
Что было в той розовой коробке, я так и не узнал.
Следующий день для меня начинается в полдень. Открыв глаза, еще какое-то время пялюсь в потолок, а затем нашариваю телефон в кровати и активирую экран.
Три пропущенных.
Один из них от бабки. Значит рассказала ей болонка про свои вчерашние приключения.
Накинув одеяло на утренний стояк, жму на ее контакт. Отвечает почти сразу.
– Илья?..
– Здрасьте… – прочищаю горло. – Я вас слушаю.
Милена
Ночью был дождь, а теперь парит, как в хаммаме. Едва я выхожу из здания Академии, моя кожа тут же покрывается испариной и пропитывает влагой шелковую блузку.
Вынув из сумки ключи от машины, спускаюсь со ступенек и торопливо шагаю в сторону парковки вуза.
– Милена! – догоняет в спину голос Ромы.
Оглядываюсь и вижу, как он выходит из своей машины. На ходу расстегивая верхние пуговицы белой хлопковой рубашки, быстро шагает в мою сторону.
Черт. Только сейчас я вспоминаю, что от него пришло сообщение еще утром, но я была за рулем и не смогла ответить, а потом и вовсе забыла.
– Милен, ты обиделась? Мне твоя бабушка звонила.
– Бабушка?.. Зачем?
– Ругалась, что я тебя подвел тогда…
– Привет. – здороваюсь с опозданием. – Прости, я не хотела ее сюда впутывать.
– Мне, правда, надо было к отцу в офис за документами заехать.
Я честно все рассказала бабушке. И про то, что Рома задержался, и про того нетрезвого парня, и про Илью. Смолчала только о том, что было потом в его машине.
– Ко мне пьяные пристали.
– Твоя бабушка сказала. – качает он головой. – Это… это ужасно, Милен. Никогда себе не прощу.
Смотрю на его плечи и светлую кожу груди и шеи, а мое сознание переворачивает картинки и сует под нос совсем другие. Становится неловко.
– Все же нормально закончилось… – бормочу, отводя взгляд.
Я понятия не имею, сказала ему бабушка про Илью или нет, поэтому решаю держать язык за зубами.
– Как я могу реабилитироваться в твоих глазах, моя принцесса? – коснувшись моих волос, понижает голос.
– В кино? Можем сходить в кино на выходных.
– Не вопрос. В кино, а потом в ресторан.
– Да, наверное…
Поглядывая на часы, начинаю пятиться к своей машине. Рома напирает и, положив ладонь на мою спину между лопаток, наклоняется и целует в щеку.
А затем, скомкано попрощавшись, мы все же расходимся. Я завожу машину и, врубив кондиционер, смотрю на то, как Рома идет в своему черному седану.
