Похоронив своего отца, уже в июле мама приступила к работе. Ей поручили благоустройство школьного двора. Теперь уже детский сад был на карантине, поэтому Саша ходила вместе с мамой на работу. Они поливали цветы, пропалывали клумбы, подметали…
Работая на школьном участке, мама как-то смогла вовлечь в процесс детей из разных классов, и те с удовольствием с ней работали, так что клумбы полыхали разноцветьем, а двор – чистотой. Любо-дорого было смотреть на такой ухоженный пришкольный участок. Даже первое место присудили!
Однажды, когда, поработав во дворе, дети вернулись в школу, из своего кабинета выскочила завхозиха и начала орать и материться, выгоняя школьников из помещения, дескать, нехрен, и это, заметьте, в мягкой форме, очередной ремонт портить!
Понятное дело, мама встала на защиту детей: после трех часов работы на участке им и руки помыть нельзя?
Тут же получила мама от этой отвратительной тетки за все: за свой чудесный хвост (почему-то именно он стал главным раздражителем), за любовь детей, за то, что не в одиночку убирала двор, а ей помогали ученики, причем делали они это не из-под палки, а с видимым удовольствием.
Понятное дело, все матерные слова, услышанные от этой мерзкой тетки, даже вспоминать не хочется. Хорошо, что и закон есть о запрете нецензурной брани. Если бы еще он исполнялся в нашей стране… Эти поганые и мерзкие слова звучат везде, и так бывает страшно от их агрессивности!..
Саше стало очень обидно за маму, и она заплакала, а одна девочка, похоже, очень добрая, предложила:
– Моя мама работает в полиции, давайте пригласим ее, составим акт, мы – свидетели, что эта тетка оскорбила вас, нас. Какие мы ей ублюдки? Ее посадят суток на пятнадцать, или же заплатит административный штраф…
Но мама стала оправдывать эту хамку.
– Знаете, мои хорошие, спасибо вам за помощь, но Лидию Евгеньевну, а не тетку, можно понять, – в голосе мамы Саша слышала обиду и понимала, что она изо всех сил старается быть спокойной. – Все лето не была в отпуске, огромный ремонт в школе организовала… Вот нервы и не выдерживают. Она переживает за ремонт и чистоту в школе.
– Ну-ну, нервы у нее не выдерживают! А сколько она заработала себе в карман за этот самый ремонт?
– Нам родители постоянно говорят, что они с директором на пару воруют, а в администрации города кто-то свой прикормленный сидит.
– Видели бы вы их дачи, такие за школьную зарплату не построишь.
– У моего отца директриса постоянно деньги клянчит, и он ей не отказывает, чтобы у меня проблем с училками не было…
– А отца Додика они вообще достали, ведь он уже три кабинета отремонтировал за свой счет, им все мало…
– Да что ремонт! Где могут, везде воруют. На родительских собраниях всегда липовые отчеты показывают: как будто у нас в туалетах всегда есть бумага «Zewa», не хуже, воздухоочистители. И чего они только, заботливые такие, на наши нужды не тратят…
– Ну-ну, тратят на свои!
– Зимой каждую неделю шубы меняют!
– Да директриса на эти деньги на юга мотается!
– Или в Москву…
– Вчера только из Турции вернулась, хвасталась этой завхозихе, как ее там шоколадом обмазывали…
– Ну, а это вообще не наше дело, – строго перебила мама своих учеников, – этим занимаются или сплетники, или правоохранительные органы. Идите по домам, а завтра вас буду ждать, надо еще подбелить бордюры клумб.
Вечером Саша собственными ушами слышала, как мама позвонила директрисе и очень твердым голосом сказала, что если еще раз заместитель по хозяйственной части позволит оскорбления в адрес детей или ее самой, то она будет вынуждена обратиться в суд.
