– Старшина….
– Блэкторн, товарищ рейд-полковник, – с готовностью подсказал тот. – Джон Блэкторн.
– Да, Блэкторн, какое у вас вооружение? – поинтересовался я.
– Бластерные пистолеты Конструкция Оружейников Земли, модель 971, Бластеры Универсальные Калашникова, 74-я модель, сорокамиллиметровые автоматические гранатометы АГ-32, плазменные гранаты, гравидеструкторы Дэвиса-Петрова «Варяг», – отрапортовал командир звена.
– Так, оставить, – покачал я головой. – Гравидуструкторы заменить на ракетные установки «Атаман».
– Но, товарищ рейд-полковник!.. – попробовал возмутиться старшина.
– Послушай, дружище… хотя боевых действий в космосе человечество не вело более пятисот лет, ты должен понимать, что залп гравидеструктора прошьет не только переборки, но и внешнюю обшивку «Прогресса». Адамантий – это тебе не кристаллокерамика! Ты же не хочешь закончить миссию, бултыхаясь в открытом космосе? Нет? Я тоже.
– Так точно, товарищ рейд-полковник, не хочу, – согласился десантник. – Разрешите взять дополнительное вооружение по своему выбору?
– Э-э… – озадаченно произнес я. – Это, например, какое?
– Я всегда беру с собой снайперскую плазменную винтовку В-94, – смущенно ответил диверсант. – У ребят тоже есть свои специфические предпочтения.
– Разрешаю, – смилостивился я. – Но! Никаких гравидеструкторов, даже самых маленьких, никаких термоядерных бомб и реактивных протоплазменных установок.
– Так точно! – блаженно протянул старшина.
За забралом боевого шлема я не видел лица Блэкторна, но у меня отчего-то сложилось такое впечатление, что его выражение один в один повторяло совершенно счастливую, полную неземной радости физиономию Гомера Симпсона, когда он вспоминает про пончики. И это – плюс! Пилот должен балдеть от обводов космолета, комиссар – от начала строительства нового города его «подопечными», а десантник – от тяжести оружия. Я всегда испытывал симпатии к людям, которые любят и умеют делать свое дело, не зазря получая рубли из Федерального Казначейства, но, в умении убивать и разрушать, как и во всех прочих сферах деятельности, главное – не переусердствовать, уметь вовремя остановиться. То есть без фанатизма.
Покачавшись на каблуках, вслушиваясь в перестук капель, я сверился с часами. Чертовы синоптики! Снова дождь на две минуты затягивается! Вздохнув, я подошел к краю шеренги мой команды. Первым стоял пилот в форме флот-капитана с рассеченным наполовину левым ухом. Мой тяжелый взгляд пронял даже космофлотца, и он, сжавшись, уменьшившись в росте на добрую голову, козырнув, пролепетал:
– Командир десантного корабля БП-1729, флот-капитан первого ранга Владимир Маяков!
– Ухо – боевое ранение? – поинтересовался я.
– Никак нет! Нарушение техники безопасности!
Оставалось надеяться, что Володя, получив увечье, хоть чему-то научился. Да, признаться, от пилотов в этой миссии мало что зависело, а доставить нас до точки назначения сможет и зеленый выпускник летной школы. Даже обезьяна. Мимо десантников я вообще прошел не останавливаясь, с таким маньяком-командиром в них сомнений не было и быть не могло. Понадобится – голыми руками и зубами будут рвать и кромсать противника. Лишь бы он, этот самый противник, был в наличии.
Медик и единственная девушка, участвующая в нашей экспедиции, заслуживали гораздо большего внимания. Ведь от первого зависит успех борьбы с вирусом, а от второй – успех вывода «Прогресса» на орбиту ближайшей развитой планеты.
