Но тут главарь не выдержал:
– Хватит трепаться, – смачная оплеуха откинула тощего парня от девчонки, тот стукнулся о бочку. Смрадный дым, до этого валивший из нее, расползся тонким туманом вдоль растрескавшегося пластика дорожного покрытия и спрятал упавшие тела. Прыщавый пацан огляделся и замер. Удивление застыло на худом, угловатом лице.
– Эй, а где ост…, – вопрос замер на треснувших зубах. Мирай, вскочив на ноги, просто ударил урода в челюсть. Хмыреныш рухнул. Но главарь не заметил ни его движения, ни попытки что-то сказать. Глаза застилало нетерпение, в один шаг он приблизился к жертве. Схватив ее за одежду, он рывком поднял девчонку на ноги, кулаки сжались плотнее и двинулись в стороны, чтоб разорвать простую светлую ткань.
Ужас немым криком застыл в огромных бирюзовых глазах. Девушка видела, как за отморозками возникала смутная тень и те падали один за другим. В сердце затрепетала надежда, но она забилась словно в захлопнутой клетке, стоило громиле поднять ее. Неожиданно холод коснулся кожи на заплаканном лице, легкий шелест рассек воздух. Бандит в безрукавке отлетел в сторону – на него, словно воин из ее любимых легенд, приземлился крепкий парень. Темная одежда подчеркивала натренированное тело, капюшон слетел с головы и светлые волосы рассыпались по плечам, взгляд из-под отросшей челки прожег ее насквозь. Постепенно огонь угас, и девушка зависла в голубизне глаз спасителя. Она не слышала и не видела ничего больше. Ни черной крови, что разлилась грязной лужей под головой бандита, ни крепких рук, что подхватили ее.
– Тише, тише, – прошептал Мирай, прижимая дрожащую фигуру к себе, – все позади, ты молодец, ты справилась.
Постепенно дрожь в теле унялась. Девушка успокоилась, но снова вздрогнула, осознав, что прижата к чужому горячему телу. Мирай сразу отпустил ее и укутал в тёплую ткань, что достал из рюкзака.
– Успокоилась? – дождавшись утвердительного кивка, юный праведник, продолжил, – подожди немного, надо тут быстро разобраться.
– Не мог его просто вырубить, – скорее по привычке проворчал Мирай, ожидать от побратима как сострадания, так и благоразумия было глупо, – теперь маскируй это убожество, так здесь не убивают…, – клинок Игнара прошил горло бандита и добрался до мозга, – твой удар сразу покажет, что монастырь приложил руку к смерти отморозка. У них на куртках одинаковый рисунок – это прихвостни клана «волков». А у нас с ними далеко не теплые отношения, как бы вражда не началась. Просто разбил бы ему башку…, – совсем не по праведному закончил Мирай и полез в рюкзак, – времени, мало, скоро очнуться, те кого я вырубил, их не трогай. Мертвеца хорошенько еще раз приложи головой о землю, а лицо и горло залей этой дрянью, – праведник протянул напарнику небольшую бутылочку, – она расплавит ткани и станет непонятно, от чего тот оставил тело. Флакон брось рядом, он из-под какой-то химии, от которой народ тащится. Подумают – бракованный товар подсунули. Это объяснит отчего остальные сознание потеряли. Ядовитые испарения. А я займусь тощим хмырем, – и Мирай достал небольшой металлических обруч с темным пультом управления.
Огонь из перевернутой бочки потух, темнота помогла остаться незамеченными. Обруч легко оделся на голову, бандит простонал, но в себя не пришел. И не придет, усмехнулся Мирай. Он уже активировал прибор. Это странное устройство он нашел в бункере. Оно источало какие-то волны, отчего жертва переставала помнить себя и становилась недоразвитой. Мирай чуть было не угробился, примерив обруч на себя. Дальше испытания друзья проводили на падальщиках. Так он пришел к выводу, что это было некое устройство, призванное снизить уровень агрессии людей. Оно и понижало, только вот какой ценой. Но сейчас это было необходимо. А уж человеку, что жил как ублюдок, не помешает – меньше грехов совершит.
