Через пятьдесят минут после того, как Ливай ушел, на место прибыла полиция.
* * *
Машина детектива Ханта въехала на мост и остановилась. Здесь не было жилых домов, не было фонарей. Небо уже почернело, и только на западе вдоль горизонта протянулась багровая линия. Грозовые тучи теснились все ниже, и молния дважды расколола сухое небо, прежде чем издалека прикатили раскаты грома.
Вслед за машиной Ханта вытянулись с включенными мигалками полицейские машины. Поворотные фары осветили мост. Хант повернулся к Джонни, сидевшему с матерью на заднем сиденье. Лица их оставались в тени, и в бьющем сзади свете детектив видел только прядки волос.
– Вы в порядке? – Ему никто не ответил, а мать лишь крепче прижала к себе сына. – Это место, Джонни?
Мальчик сглотнул.
– Вон там. – Он протянул руку. – С той стороны моста. Прямо вниз.
– Повтори еще раз, что именно он сказал. Слово в слово.
– «Я нашел ее». – Голос Джонни звучал будто из могилы. – «Ту девочку, которую похитили».
– Больше ничего?
– Потом он сказал мне бежать. Говорил что-то про парня в машине.
Хант кивнул. Они прошлись по всему эпизоду раз шесть или семь.
– Ничего такого, что указывало бы на то, что он говорит именно о твоей сестре? Ни имени, ни описания, ничего подобного?
– Он говорил об Алиссе.
– Джонни…
– Да!
Джонни упрямо кивнул, и Ханту захотелось положить руку ему на плечо, сказать, что все будет в порядке, но место, где они находились, не годилось для починки всего сломанного, как бы сильно ему этого ни хотелось.
Детектив посмотрел на Кэтрин Мерримон, маленькую и словно застывшую на месте. К ней ему тоже хотелось бы прикоснуться, но тут чувства были сложнее. Красивая, нежная, надломленная, она считалась пострадавшей, и здесь все определялось правилами. Так что отвлекаться Хант себе не позволил, и голос его, когда он заговорил, прозвучал твердо.
– Шансы невелики. Тебе нужно быть готовым к этому. Прошел уже год. Весьма вероятно, что он имел в виду Тиффани Шор.
Джонни покачал головой, но ничего не сказал.
– Я знаю Тиффани, – словно ребенок, пробормотала его мать.
Никто не стал напоминать ей, что она уже говорила это. Джонни моргнул – пропавшая девочка стояла перед ним как живая. Маленькая, со светлыми волосами, зелеными глазами, шрамом на левой руке и глупой шуткой, которую рассказывала всем пожелавшим слушать. Что-то насчет трех обезьян, слона и пробки. Хорошая девочка. Всегда была такой.
– Тот человек на мосту, – начал Хант. – Помнишь что-нибудь еще? Ты мог бы его опознать?
– Я и не видел его толком. Что-то двигалось, вот и всё. Лица не видел.
– Машина?
– Нет. Я же говорил.
Хант выглянул в окно. Полицейские уже выходили из машин, и их тени четко выделялись на бетонной стене моста.
– Оставайтесь здесь, – сказал он. – Не выходите из машины.
Детектив вышел, захлопнул дверцу и огляделся. В тяжелом, сыром воздухе стоял запах реки. Из-под моста поднималась тьма, и Хант взглянул на север, словно хотел увидеть вдалеке каменные леса и, у подножия холмов, растянувшееся на двадцать миль и питающее реку болото.
Холодная капля упала на щеку, и детектив кивнул ближайшему копу:
– Посвети в ту сторону. Туда.
Он подошел к контрфорсу в тот самый момент, когда копье света ударило в ночь и упало на лежащее на берегу тело.
Неподалеку, футах в пяти от него, валялся велосипед Джонни Мерримона.
Господи.
Мальчишка прав.
Вокруг Ханта все пришло в движение. С ним прибыли четверо полицейских в форме и группа экспертов-криминалистов для осмотра места преступления. Несколько капель простучали по ветровому стеклу, а две или три попали ему на макушку. Дождь приближался.
