Он обещал принять ее слова к сведению, но внутренне совсем почему-то не опасался таких последствий – уверен был в своей полной и абсолютной по всем статьям правоте.
Они выпили кофе, и Анна Ивановна сказала, что отдаст на «Есенина» своего старшего помощника, залог наши внесут быстро, арест будет снят и кому-то надо вести судно домой. Ее старпом уже дозревает до капитанских нашивок – пускай принимает судно, а она как-нибудь доберется домой и с тремя штурманами. Это на тот случай, если Хаустову придется задержаться в Канаде на суд. Очевидно, такой вариант уже был решен в пароходстве. Анна Ивановна только попросила капитана ввести старпома в должность на переходе «Есенина» из Ванкувера до Таксиса, поучить немного в этом коротком рейсе. Хаустов, конечно, согласился.
На прощание старая женщина-капитан одобрила линию поведения коллеги на предварительном расследовании.
– Держитесь сами и поддерживайте экипаж своей твердостью душевной, голубчик, – сказала Анна Ивановна и никаких больше громких слов не добавила, только потрепала по плечу.
Здесь он вспомнил, что попадал все-таки в аварийную ситуацию. В начале пятидесятых годов, когда был третьим помощником, при швартовке во Владивостоке к причалу Угольной базы на п/х «Каширстрой». Он по расписанию швартовался на баке и докладывал дистанцию на мостик. Причал и краны на нем приближались в тот раз слишком стремительно. Он доложил: «Судно быстро идет к причалу!» Мостик не ответил. Он доложил, стараясь говорить размеренным, будничным голосом: «Судно еще быстрее идет к причалу!» Мостик опять не ответил. Он заорал: «Боцман, отдавай правый якорь! Всем бежать с бака!» И тут они с полного хода врезали в причал Угольной базы и в основание одного из кранов. Огромная стрела крана рухнула в воду рядом с судном…
– А вы-то успели с бака удрать? – спросила Анна Ивановна.
– Мы с боцманом за брашпилем присели, – сказал он.
– Машины не отработали или телеграф неисправен?
– Кажется, что-то с машинами было.
– Ну и о чем вы, сидя за брашпилем, тогда думали? Что ощущали?
– Честно?
– Да.
– «Диплом накрылся!» – вот о чем думал. Я только-только диплом штурмана малого плавания на штурмана дальнего сменял. И почему-то казалось, что его теперь у меня назад отберут.
– Эгоист вы, однако! На кране, небось, крановщик чуть не поседел, а вы за диплом переживали.
– Чем я ему помочь мог? – немного растерялся он. – И потом, вы же…
– Шучу я, – сказала Анна Ивановна. – Мне как раз и нравится, что вы честно говорите, честно вспоминаете. А в столкновениях приходилось бывать?
– Нет. Это первое.
– Ну, а можете вспомнить случай, когда авария не произошла, но ошибка была?
– Сколько угодно. Даже вспоминать страшно. Был в молодости удачлив, но ужасно самонадеян. Это только теперь понимаю. Осторожным всегда старался быть, но проникал в глубину профессии медленно.
– А теперь проникли?
– Нет, этот процесс продолжается.
– Слава богу! Капитаны-наставники иногда начинают ощущать свое прошлое совсем уж безошибочным.
Он рассказал ей про случай в бухте Владимира. Заходил в бухту на «Серпухове», ночью, в тумане, по радару. Это был период раннего и молодого капитанства. На мостике был старпом – намного старше человек, с которым отношения складывались неважно. Ширина входа там двести метров. Когда пришли на поворотные створы, он скомандовал рулевому курс, сильно отличавшийся от правильного. И рулевой начал крутить пароход на этот курс, положив руль на борт…
