- Удивительно, что Клементина оказалась такой самоотверженной, - заметила сеньора Сфорца. – Вы меня простите, герцог, но мне она всегда казалась отличной от своей сестры. Донна Анна была… то есть, донна Анна – человек мягкий и добрый, а Клементина всегда была молчаливой и скрытной.
- Но любящей, - заметил герцог.
- Надеюсь, что донна Анна поправится, - сказала сеньора Сфорца. – А ее муж уже знает о том, что его жена жива?
- Пока нет. Донна Анна пожелала отправиться в поход вслед за мужем, потому что считает, что его присутствие поможет ей скорее прийти в себя. Это будет сюрприз для дона Висконти, - и при этих словах сеньоре Сфорца показалось, что в голубых прозрачных глазах герцога сверкнул таинственный огонек.
- Приятный сюрприз, - заметила сеньора.
- Несомненно, - ответил герцог, поднимаясь, чтобы проводить ее. Женщина подошла к донне Анне, и та устало улыбнулась, подавая ей руку на прощание.
- Прошу прощения, сеньора Сфорца, за то, что не смогла принять вас, как должно. Я буду рада видеть вас снова в нашем доме. Прощайте, - коротко выговорила она. Служанка проводила сеньору до двери. Когда двери особняка закрылись за ней, сеньора Сфорца на миг задержалась на пороге. Все же эта донна – самоотверженная женщина. Не успев оправиться от столь ужасного происшествия, она собирается следовать вслед за мужем в опасный поход, рискуя своей жизнью. Ничто не смогло поколебать железной воли этой донны!
Проводив сеньору Сфорца, барон вернулся ко мне и, поддерживая тяжелый подол моего платья, помог подняться наверх в комнату, где нас с нетерпением ждали Вадик и Катя.
- Ну, как все прошло? – бросилась ко мне с вопросом Катя, едва мы вошли в комнату.
- А ты как думаешь? – в ярости прошипела я. – Вы не представляете себе, до какой степени это тяжело, а служанка, наверно, подумает, что я совсем тупая, никак не могла ей объяснить, что на обед нужно приготовить картошку.
- Она не смогла бы вас понять, даже если бы вы прекрасно говорили на французском. В XIII веке в Европе не знают, что такое картошка, потому что Новый Свет еще не открыт, - заметил барон.
- И в самом деле! – засмеялась Катя. - Еще нет ни картошки, ни кукурузы, ни табака! И шоколада тоже нет, - добавила она помрачнев.
- Я действительно идиотка, раз не догадалась об этом, - пристыженно заметила я. – И все же, барон, согласитесь, что долго продолжаться этот фарс не сможет, ведь рано или поздно донне Анне придется прийти в себя от шока, и тогда все очень удивятся, когда поймут, что она не говорит на итальянском.
- Сказать по правде, донна Анна не была сильна в итальянском. Она мало общалась с соседями, предпочитая общество свой сестры, так что в этом проблемы я не вижу. Нам нужно всем условиться, что больше мы на русском не говорим, это может вызвать ненужные вопросы и проблемы. Никто из вас, как я понимаю, на итальянском не говорит?
- Я немного говорю по-итальянски, - нехотя признался Вадик. – Но совсем мало. И по-французски неважно.
- Я хорошо говорю по-французски, по-английски и немного по-испански, - сказала Катя.
- Я говорю на тех же языках, - ответила я, когда вопросительный взгляд барона переместился на меня, - только по-испански лучше, чем по-французски.
- Делать нечего, - вздыхая, произнес барон, - вам придется выучить провансальский, старофранцузский и латынь. Иначе мы не сможем дальше разыгрывать эту комедию. Да и вам, молодые люди, - заметил он, обращаясь к Кате с Вадиком, - придется придумать имена и легенду…
