Последний тигр. Обитель Святого Ястина - страница 6

Орис знал про Итру, что выходила она из Верхнего озера, спадала с Высокого Края в Черное озеро, а дальше в Нижнее, из которого разветвлялась на Ерёмку и Ерминку, те же широкими рукавами уходили до самого Ружского побережья. Судоходный сезон открывали ранней весной, когда лёд сходил, закрывали же в болотистый октябрь, когда берега брата и сестры цверой зарастали так, что и плоскодонке с трудом пройти, не то, что на вёслах. Змеистая цвера была погибелью корабельщиков в этих краях с тех пор, как люди сюда добрались. Воевали с ней и огнем, и мечом, и отравой, да всё бестолку, всегда возвращалась. Цверу облюбовали местные цапли, огромные сомы, а еще выдры – в плотной траве они строили гнёзда и растили молодняк.

Сейчас, раскинувшись на дне Черного озера, цвера выглядела как рыбацкая сеть, оплетала берега и ползла вверх по отвесному склону, цеплялась за Высокий Край, где пробивала камень и тянулась выше, туда, где похожие на трещины бежали жёлтые дорожки мха. Орис снова опустил глаза на дно озера, было оно черно-бурым, и торчали из него поросшие травой остовы старых барж, бочки, телеги, где-то даже цепи и крюки. По колено в грязи на дне копошились люди.

На высоких деревянных столбах покачивались масляные фонари. Черное масло, как всегда, горело ярко, но чадило сильно, и стёкла светильников быстро покрывались изнутри слоем гари, потому между столбами бегали мальчишки и, ловко забираясь наверх, меняли их. Кто-то с кем-то ругался, и эхо разъяренных голосов доносилось до берега.

Кастор подошёл к краю пристани, но тут же отшатнулся назад. Он бы, наверное, как суеверный бездарь, даже принялся молиться, но тяжесть гордости и белый цвет не позволяли. Орису так и виделась за правым плечом сура тень монсеньора. Тень эта все еще довлела над ними обоими, призывая к разуму.

Знание есть свет истины, путь твой, брат, должен лежать лишь через тернии ума, а потому присмотрись, что же ты видишь? Смотри, запоминай, обдумывай. Отбрасывай ненужное, то, что не имеет фактического доказательства.

Доказательства были – воды не было.

Взгляд Ориса устремился вверх, на Край, где высоко-высоко стояла стена леса, нависая над пропастью, бывшей когда-то Черным озером. На Краю толпились корабельные сосны, свесив макушки, кто на бок, кто вниз, как любопытные зрители, только их длинные, сильные корни и могли удержаться на здешней каменистой почве. Орис скользнул взглядом ниже, на срединный уступ, который держал на себе стены монастыря и пять его башен. Вырезанные прямо в теле скалы Лики Святых скрывались сейчас за строительными лесами. Лики были очень древние, даже сгинувший в болотах герцог Капет, и тот не пожимал рук их создателей.

– Ну и какие у тебя идеи, грамард? – спросил Кастор. – Дурачить бездарей? Разводить ниварских купцов на клёны? Явно же, что к делу Братства озеро это пропащее отношения не имеет, так зачем мы на него смотрим?

– И тебе совсем не любопытно? – с удивлением спросил Орис и, прищурившись, глянул на Кастора. – Разве магия ни есть суть необъяснимого? А наука ни есть инструмент познания? Хочешь быть писарем, так поезжай в Решань, а я останусь, буду разгадку пропавшего озера искать.

Орис отвернулся и прошёлся по пристани с совершенно равнодушным видом, будто и думать забыл про своего спутника, а когда обернулся, того уже не было. Орис облизнул пересохшие губы и пожалел, что ни глотка-то пива местного до сих пор не сделал, покрутил головой, да плюнул. Ну не ребёнок же, в конце концов! Справится! Развернулся и стал спускаться по вырезанным в глине ступеням. Шёл он туда, где по колено в грязи, ловко управляясь с лопатой, работал наравне со всеми глава Ниварской торговой палаты. Помогал выкапывать из грязи очередную баржу и, судя по запаху, нагружена она была солью. Через пару десятков шагов Орис пожалел, что не додумался снять сапоги, ноги были мокрые и по колено в грязи. Люди вдалеке, как муравьи, таскали мешки и грузили на подъёмник, который был расположен на более низком правом берегу; груз медленно поднимался, а потом пустая корзина быстро летела вниз.