С палубы на причал выходили в шкурах животных могучие воины, но без оружия – таков был обычай гостеприимства. Между теми сновали худые, но жилистые мужчины. По их повадкам можно было определить, что они достаточно ловкие, а некоторые малость безумные. Тогда и пришла полная уверенность в сговоре восточного князя с гольфарами южных островов, или как их назвали более просвещённые – стальные. Юстос не желал ссоры из-за прошлых обид, потому – решил преодолеть путь до терема тенью.
На набережной были две широкие дороги, по которым доставляли груз на восток и с востока лошадьми. Однако, попасть на них, или с них в порт можно было через большой каменный дом трех этажей. Там проверяли все товары востока, идущие озером. Тракт был забит множеством повозок, а со стороны порта стояла толпа ругающихся людей. Люди терпеть не могли проволочек со свитками, а работники сего заведения пользовались этим и в обход правил пропускали контрабанду и прочие запрещённые товары за «благодарность» от щедрых торговцев. Навязанное условие существования союза от Харрасса востоку множество раз попиралось простыми гражданами. Однако, вот уже сотню лет оно не только не зачахло, но процветало на терпении проходящих.
Вправо от дома располагалось красивое строение, без которого ни один порт не мог обходиться. Его разноцветные ленты, цветочные венки и стены всех ярких цветов созывали к себе путников и некоторых жителей порта. У входа стояли девушки в вызывающих нарядах, оголяющих некоторые части тела и зазывающие путников зайти внутрь. Раскуривая трубки, они завораживали речами проходящих, будь то бедняк или богач. Нескромные одежды привлекали матросов кораблей, отчего манящее уединение быстро опустошало их карманы. Юстос отвел взгляд и стал всматриваться дальше.
Еще правее была лавка с морскими принадлежностями, что была в каждом порту, или в поселении у воды. На вывеске красовался якорь, снятый весьма давно, судя по ржавчине. Фасад здания был выкрашен в серый цвет, отражающий будни его владельцев. Однако, не смотря на скромный вид и не столь редкие товары, на пороге стояло несколько человек, желающих что-то купить.
Взгляд скользнул еще правее. Пара больших зданий, одно из которых наполовину стояло над водой на больших сваях, а второе поменьше примыкало к нему. Вместе они занимали добрую восьмую часть порта. То был единственный в союзе Пондера судовой док. В Харрасса и на южном берегу имелись такие же, но более скромные. И называли их не так уважительно. «Плотницкая», «Латная», «Лодочная» и другие менее известные названия прикрепились к ним. Но, именно здесь, в этом самом доке, строились новые корабли, ремонтировались морские суда в пользовании и разбирались ветхие. Сюда стекалось много знати и купцов, желающих преобрести торговый, или личный корабль по своим пожеланиям. Из ворот торчала часть начатого судна, но понять – какое оно, было сложно, тем более – издали.
По левую сторону от здания проверки и уплаты за ввоз и вывоз товаров, иначе говоря – здания портории, или на здешний манер «мытница», стоял не менее важный дом – управа. Созданный, как и все здания в порту, из дерева, он имел прочный каменный фасад в стиль набережной. Имея также три этажа, здание возвышалось над мытницей и являлось самым высоким в порту. Там работали управленцы порта и водами к нему прилегающими, но одно отличало его от гавани Мурумала – двери были открыты и не было столпотворения у них. Значит, люди верили в их работу и их вопросы решались быстро, чем запад не мог похвастаться.
