– Да, наверное. – Альберт посмотрел на дочь и едва заметно улыбнулся. – Но твоя мать считает, что он был к этому не готов.
– Брайан был готов, как никогда, – возразила Моника. – Да, возможно, он немного наивен, и люди иногда этим пользуются. Но он вовсе не глуп, а вы с мамой ведь тоже не вечные. Рано или поздно Брайану все равно пришлось бы пойти своей дорогой.
– Я всегда так и говорил. Похоже, он стал жертвой каких-то изуверов.
Альберт снова опустил голову, и по его щекам потекли слезы.
– Да, – тихо произнесла Моника.
– Какой-то ублюдок изуродовал его на всю жизнь. Я должен с этим разобраться.
– Как ты собираешься это сделать?
– Не знаю. Но я хочу выяснить, кто с ним так поступил. Кто бы это ни был, я хочу посмотреть ему в глаза и спросить, как он мог сотворить подобное.
– Тебе не стоить заниматься такими вещами, пап.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь, что. Разборки – не твоя стихия. Ты, как бы это сказать… только не сердись… в общем, Брайан – он в каком-то смысле в тебя. Ты не возвращаешь вещи в магазин, если они оказываются с дефектом. Ты не требуешь у официанта, чтобы тебе заменили стейк, который поджарили не так, как ты просил. Ты никогда не поднимаешь шум, когда кто-нибудь занимает на стоянке место, куда ты хотел припарковаться.
– Я берегу свои силы и нервы для стычек, которые действительно имеют значение, – отозвался Альберт. – Нет смысла убивать друг друга из-за места на парковке.
– Да ладно, пап. – Моника прислонилась к плечу отца. – В конце концов, если уж ты хочешь вступить с кем-то в противоборство, попробуй начать с мамы.
– Иногда легче не перечить ей, – заметил Альберт.
– Но так не может продолжаться вечно, – возразила дочь.
Отец, повернув голову, взглянул на нее.
– Ты у меня сильная, – хмыкнул он.
– Ты тоже сможешь быть сильным – если захочешь.
– Я в самом деле хочу разобраться с тем, что случилось с Брайаном, – сказал Альберт после паузы. – Я должен что-то предпринять.
– Этим делом занимается полиция.
Альберт снова замолчал – на этот раз надолго. Моника обняла его одной рукой за плечо.
– Я люблю тебя, пап, – произнесла она.
Ее отец ничего на это не ответил.
В это время в конце коридора показалась Констанс. Она приближалась быстрым шагом.
– Вот вы где, – сказала она, подойдя. – А я вас повсюду ищу.
– Что случилось? – спросила Моника.
– Ничего. Просто я хотела понять, куда вы оба подевались.
– Никуда. – Моника пожала плечами. – Мы просто разговариваем.
– Я хочу еще раз побеседовать с тем полицейским, – сообщила Констанс. – Как его звали?
– Дакуорт, – отозвалась Моника. – Кажется.
Альберт встал со стула и, не взглянув на супругу, зашагал по коридору.
– Эй, ты куда? – крикнула Констанс ему вслед.
– Хочу еще немного поговорить с сыном, – ответил он, не оборачиваясь.
– Да уж, тебе стоит это сделать, – съязвила Констанс.
Вернувшись в палату, Альберт подошел к кровати сына, помедлив немного, резким движением отдернул занавеску и остолбенел.
Кровать была пуста. Одежда Брайана, которая раньше в сложенном виде лежала на стуле, также исчезла.
Альберт подошел к посту медсестры, располагавшемуся всего в нескольких шагах от реанимационного отделения, и поинтересовался, куда делся его сын, предположив, что его, вероятно, перевели в палату или отвели в лабораторию делать анализы.
– По-моему, он совсем недавно прошел мимо меня, – сказала медсестра. – Насколько я знаю, его еще не выписали. Но теперь я припоминаю, что он был одет.
