Похоже, что охотники специально устроили засаду недалеко от точки сохранения. А наивный бегун, получив уведомление, ломанулся вперёд, как лось, забыв об осторожности.
– Может, прикончим уже? – раздался скучающий голос одного из охотников, идущих следом.
Они неспешно топали за ползущим, глядя по сторонам, будто просто прогуливались. Сволочи. Мерзкие, жестокие сволочи…
– Пусть помучается. Видишь, донаты летят. Зрителям нравится.
Зрителям нравится… Бегун-189 чуть не заплакал. Он остановился и уткнулся лицом в землю.
– Чего замер? Ползи дальше, гусеница. Слышь?
Охотник подошёл и пнул его по рёбрам. Бегун сжался, но не отреагировал. Надежда покинула его. Пускай уже прикончат… и побыстрее.
– Эй, дерьмо! Ползи!
Тяжёлый ботинок ещё пару раз врезался в бок. Потом подошёл другой охотник, и бегуна стали пинать с двух сторон. Он закричал и инстинктивно закрыл от ударов голову, хотя били только по телу.
– Ладно, Джей, хорош. Запускаю голосовалку, – раздался голос, когда удары прекратились. – Стоимость голоса – один кредит. ВИП-голос – пять кредитов. Норм?
– По стандарту вроде.
– Какие варианты?
– Застрелить, зарезать, забить до смерти. Как обычно.
– Экзотики надо. Добавлю снять скальп, повесить…
– Повесить не надо. Мороки много.
– Ну да. Снять скальп, что ещё…
– Свинцовый минет, – судя по голосу, ухмыльнулся охотник.
– Ха-ха, точняк! Запустил. Подождём немного.
– Убейте меня, – простонал бегун.
– Чего?
– Убейте меня!
– Конечно, убьём, – сказал охотник. – Только сначала зрители выберут, как именно.
Ныли отбитые рёбра, невыносимо болели простреленные колени. Сто восемьдесят девятый собрал остатки сил и снова пополз вперёд. Может, пока зрители голосуют, он успеет добраться до спасительной двери…
Не успел.
– Свинцовый минет! – объявил один из охотников. – Давай, переверни эту сучку. Сейчас я буду трахать её в рот.
Бегуна перевернули на спину, Джей крепко схватил его за голову и зафиксировал, а второй охотник приставил ствол карабина ему к губам и приказал:
– Соси.
– А?..
– Соси. Представь, что это член и соси. А потом он кончит, и мучения твои тоже кончатся.
Оба охотника заржали, а бегун отрицательно замычал и вдруг, неожиданно даже для себя, разразился воплем:
– Пошли вы! Пошли вы, суки!
– Ты всё равно отсосёшь, потому что так хочется зрителям. Либо сделаешь сам, либо я изнасилую твой рот этой штукой.
– Давай, Лойс. Трахни его в горло.
Бегун пытался сопротивляться, но пару раз получил прикладом по лицу и обмяк. В полубессознательном состоянии он почувствовал, как холодный и твёрдый ствол карабина залез к нему в рот и принялся двигаться туда-сюда, с каждым разом проникая всё глубже.
– Соси, сучка! – радостно орал Джей. – Давай, заставь его кончить! У-у!
Бегун давился и кашлял, пытался вывернуться, но охотник крепко держал его голову. Ствол царапал нёбо, больно бил по зубам, врывался прямо в горло. Рвотный рефлекс заставил сто восемьдесят девятого исторгнуть содержимое желудка, и он чуть не захлебнулся, но потом Джей отпустил его. Бегун перевернулся набок, изрыгая мерзкую массу из крови, слюны и рвоты.
– Ну вот и всё, – сказал Лойс. – Камшот.
Раздался выстрел, потом ещё один и ещё.
«Я что, уже сдох?» – подумал сто восемьдесят девятый и открыл глаза.
Оба охотника лежали рядом. Лойс хрипел, прижимая руки к простреленному горлу. В уголках его губ вздувались алые пузыри. Джей изгибался в агонии, неистово дёргая ногами, будто танцевал, лёжа на земле.
