Прикрыв веки, Рут с показным наслаждением затягивается, чем заставляет меня закатить глаза. Она младше меня почти на два года, и проживи я ее историю, то забилась бы в угол и бесконечно рыдала. На тонких запястьях можно пересчитать полосы – попытки покончить с собой. В прошлом году она четыре раза сбегала из дома, потому что влюбилась в очередного дилера. В невменяемом состоянии она вынесла из дома последнюю ценную вещь – обручальное кольцо матери и отдала своему парню, которому нужна была доза. Сейчас в ее жизни наступило затишье, остается только гадать: временно это или нет.
– Смотри, как Майло скривил лицо, кажется, опять гадит.
Рут тяжело вздыхает и поднимается, а я поглядываю на часы. Оливер опаздывает уже на пять минут – это на него не похоже, потому что он всегда очень пунктуален.
Жду еще десять минут, а затем звоню. После бесконечных гудков он наконец-то отвечает:
– Ты про меня не забыл? – шутливо спрашиваю я.
Оливер молчит, а мне больше не хочется улыбаться.
– Ты про меня забыл, – уже констатирую я.
– Черт! – шипит он. – Прости, Микки. Черт. Да что со мной такое?
– Мне тоже интересно. Лучше бы соврал, что проспал, – тыкнув большим пальцем по экрану, я сбрасываю вызов.
С тех пор, как Оливер получил права, он каждое утро забирает меня на учебу. Забирает меня, даже если мы в ссоре. Если он вдруг не может, то предупреждает заранее, чтобы я успела дойти до автобусной остановки.
Глянув на время, понимаю, что уже опоздала на школьный автобус. Взять машину мамы я не могу, потому что она скоро проснется и поедет на работу в другой конец города. Вздохнув, я возвращаюсь в трейлер, чтобы оставить кружку и взять скейт.
***
Я опаздываю на первый урок на двадцать минут. Взмыленная и потная я забегаю в класс, извиняюсь перед преподавателем и проскальзываю вдоль ряда парт. Заметив мой вид, Джейк приподнимает уголки губ, и я уже предвижу глупые комментарии, отчего заранее хочу ударить его скейтом по голове.
Опустив скейт на пол, плюхаюсь на стул и, положив рюкзак на колени, расстегиваю молнию в поисках нужной тетради.
Боковым зрением замечаю движение и поворачиваю голову. Сев вполоборота, Джейк опускает локоть на спинку стула и склоняется ближе ко мне.
– Всегда хотел сказать, что по утрам ты особенно прекрасна, Микаэла. Будто ангел спустился с небес на землю.
Я натягиваю улыбку.
– Всегда хотела сказать, что тебе стоит поупражняться в чувстве юмора. Потому что все, на что ты способен – глупо шутить и клеить девчонок.
– Воу, – рассмеявшись, он вскидывает ладони. – Кто-то не в духе. И к слову, я еще неплохо пою и играю.
– Да, когда случайно попадаешь в ноты.
Облизнув губы, Джейк с улыбкой пожимает плечами.
– Слушай, у всех девушек бывают месячные. Просто прими таблетки или что в таком случае вы там делаете со своей нервной системой. Или ты все еще злишься из-за того, что увидела в доме Рэма? Ревность – это плохо, Микаэла.
Тело обдает холодом. Он действительно сказал это вслух.
Я раскрываю рот от возмущения и страха того, что Джейк продолжит, назовет имя Оливера, и об этом услышит весь класс.
Тяжело сглотнув, я возвращаюсь к поиску тетради.
В подобном диалоге с любым другим человеком стоило бы промолчать, но только не с этим парнем. Ему нужно отвечать, нападать и жалить в ответ, пока он не успел почувствовать слабость в собеседнике, которого с легкостью можно добить. В словесной перепалке с Джейком Элфордом лучше всегда носить маску «Я тебя не боюсь».
