Последняя из рода Аркалин - страница 36
Сильнейшие представители держат свой голод под жёстким контролем, что делает их практически неуязвимыми, но когда приступают к так называемой трапезе, то выпивают досуха. Демоны сладострастия ловко манипулируют сознанием, желаниями и похотью, буквально подчиняя чужой разум. Шархан как раз и был самым сильным и опасным представителем своего вида, и держал под контролем всех сородичей. Если у нас можно пробиться на вершину власти путём привлечения на свою сторону армии, последователей, опираясь на свой авторитет и положение в обществе, и при этом быть слабее, как мой брат, нынешнего правителя, то инкубы и суккубы подчиняются Шархану беспрекословно, находясь под полным его контролем. Их король лично распределяет территории питания и даже намёка на бунт или недовольство не возникает в их рядах.
А демоны, оборотни, вампиры и другие представители Ада, как это водится, никогда не отличались излишней скромностью, жеманством и ханжеством. Довольно проблематично отыскать какие-то отголоски моральных терзаний во время… грехопадения, как это бывает у людей. К тому же, питаясь сексуальной энергией, не все особи могут найти подходящую жертву.
Забирать её они предпочитают естественным способом, что не всегда доступно, как, например, с химерами, а вот в обход физического контакта насыщаться могут лишь сильнейшие, а это как раз таки Шархан и парочка его родственников. С людьми всё проще в миллион раз. Навязанные веками моральные устои и религиозные воззрения заставляют скрывать все истинные желания в глубине души, и лишь единицы позволяют себе расслабляться по полной. Поэтому, доставая самые глубинные и порочные желания людей, инкубы и суккубы получают максимум, ведь количество энергии зависит от качества переживаний. Ну и, чем насыщеннее эмоции, тем вкуснее. Так же они способны внедрять эти самые желания, но с нами это провернуть сложнее, раз так в сто.
Проникнув однажды на территорию людей, демоны сладострастия сумели возвыситься, пополнить свои силы и встать наравне с нами. В Аду они по-прежнему не представляли большой угрозы, потому что восполнять свой ресурс было неоткуда, но вот Изнанка совсем другое дело – здесь мы менялись ролями.
– Посмотрите в их глаза, бабы то явно оголодали… – сказал Дракс, принюхиваясь. – От них пасёт каким-то подземельем.
Возле дворца стояли по стойке смирно пятнадцать суккуб в кожаных комбезах и ботфортах на огроменной шпильке. Безумно красивые, все как на подбор – высокие брюнетки с шевелюрой по пояс, верхними и нижними девяносто, точёной талией и… Да я сама слюной от зависти брызгала, вот только имелась у них одна особенность – чёрные гладкие хвосты, с болтающейся на кончике красной кисточкой. Вот они все выглядели как боги и богини, но их хвосты быстро сбивали весь восторженный флёр. По крайней мере с меня. Я-то видела, как они этими хвостами могут и шею сломать, и располовинить свою жертву. Зрелище то ещё. Ну и, когда та самая кисточка разъярённо била по бетонному покрытию, а обычно неоново-зелёные глаза полыхали алым, вывод напрашивался один – барышень держали на голодном пайке не один месяц.
– Ну, земля чужая, разрешения не спросил и вперёд в карцер, – хмыкнул Грох. – А вообще лучше отсидеться, пока этих оголодавших обратно к людям не закинут.
***
Светить рожами нам не хотелось, поэтому мы нагло перелезли через балкон в пустующий номер и на пару часов забаррикадировались, предавшись беспокойному сну. Выходить обратно не хотелось. В номере полыхал камин, все части тел согрелись и вполне нормально функционировали, но долг звал, зияя над головами красными флажками. Быстро перекусив армейскими сухпайками, мы также осторожно покинули территорию гостиницы и, прижимаясь от деревца к деревцу, подобрались к высотке. Пока Грох вытаскивал снаряжение для подъёма, мы с оборотнем напряжённо подсчитывали количество охраны на лестничных пролётах, что хорошо просматривались сквозь панорамные окна дворца.