Прибор издал тонкий писк. Первая стрелка побежала по циферблату. Миновала красное деление, остановилась на зеленом, вторая сделала оборот и замерла на белом. А третья, нижняя, сколько бы я ни прилагала усилий, как бы ни брала силу под контроль, устремилась к самому концу шкалы… Я увидела. Он увидел! Дернулась четвертая.
Вуно бросил испуганный взгляд на стоявших возле дверей студентов, сдернул с меня липучки. Посмотрел прямо в глаза.
– Что тут у вас? – обратил на нас внимание декан.
– Уже закончили, – попытался скрыть волнение колдун и, чтобы ди Тарт ничего не заметил, уселся за стол.
Он выдвинул верхний ящик. С серьезным видом достал оттуда наполовину заполненный лист, взял карандаш.
– Сколько у нее?
– Десять тиков, – поспешно ответила я.
– Всего десять, – закивал Вуно.
Декан никак не отреагировал, словно это было само собой разумеющимся. Конечно, у оборванки больше вряд ли будет. Так бы у меня хватило на приличную одежду и хотя бы обувь. А десять… это только на поесть. Леодрик предупредил меня, что будет ждать в зале, и ушел вместе с группой студентов.
– Десять, слабовато как-то, – нервно хохотнул колдун, усердно что-то записывая.
Грифель шуршал по бумаге. Мужчина заполнял пустые строки. Когда голоса стихли, достал чистый лист и набросал большими буквами «Уходите! Опасно». Дождался, пока я прочту, и сжег послание прямо в своей руке.
– Сколько всего делений? – спросила я шепотом.
– Двести, – одними губами ответил он и добавил: – Уходите. Не надо.
– Не понимаю я вас… богатеев, – заговорила в полный голос, подозревая, что нас могут слышать. – У моей мамы и десяти не было. Это радость, что я родилась с силой, так дядюшка говорил.
Колдун покачал головой, вручил мне лист. Черкнул пальцами по губам, обещая молчать.
– Мне бы научиться использовать то, что есть, большего не надо.
– Вас декан ждет в зале, – напомнил Вуно, не впечатлившись моим враньем.
Я не сдвинулась с места. Продолжала смотреть колдуну в глаза, интуитивно понимая, что он меня не выдаст. Напряженное молчание. Опаска с обеих сторон. Страх, что наш маленький секрет кто-то раскроет.
– Чистой силы, – попрощалась я с мужчиной и, лишь сейчас заметив, как подрагивают пальцы, вышла из комнаты.
А если бы вместо него был кто-то другой? Если бы в академии не сломался замеритель? Это насколько же мне повезло!
Я обычно не верила в удачу. Лучше полагаться на собственный опыт и силу. Ничего просто так не происходит. Зачастую!
В тренировочном зале никого не оказалось. Я преодолела половину пути до противоположных двустворчатых дверей и невольно остановилась у квадрата с песком, где до сих пор переливалось активированное полуслово.
Полная тишина. Ощущение, будто во всей академии вообще никого не было. Я обернулась, прислушалась. Не различив ни голосов, ни шагов, присела возле края квадрата и запустила в песок пальцы.
Наполняющая сетариалл – вроде бы так его называли – сила отозвалась на прикосновение. Заворочалась, уткнулась в ладонь и отступила, будто пугливый зверек.
Я поднялась. Нужно отыскать декана и с ним отправиться к ректору. Сейчас решалась моя судьба, ближайшее будущее.
Но ведь Леодрик сказал ждать тут!
Не услышав постороннего шума, я ступила в квадрат. Внешняя сила защекотала ступни, познакомилась со мной. Я продолжала опустошать тики, контролируя каждое свое движение, однако это не мешало мне… пробовать.
Колдовство всегда меня завораживало. Я с раннего детства восторженно наблюдала за странниками – колдунами, выбравшими жизнь кочевников. С их помощью уничтожались искажения, накладывалась защита. Остальные ведь были, считай, без силы. Пустышки, родившиеся с нулевым резервом. Их не принимали в городах, потому как везде взималась плата тиками. Можно, конечно же, отыскать си-кристалл, работать, словно рой взбешенных рогзи, и с пеной у рта доказывать, что ты такой же член общества.
