Но еще большим удовольствием было для Ваньки заиметь маленького серого котенка, со смешно загнутым ухом, которого он выпросил у своей тетки перед отъездом. Котенка звали Васька, но потом он стал Карнаухом. За лето Ванька загорел, окреп, раздался в плечах и вроде бы даже подрос.
– Ванька-то твой как возмужал, – заметила матери соседка, увидев вернувшегося домой мальчика.
– Какое, возмужал, вон только с котенком и возится, как маленький, – ответила мать, но слова соседки видно были ей приятны.
Вот и в этот вечер Ванька, сунув котенка за пазуху, поспешил на пустырь. Пока играли в футбол, с Карнаухом возилась малышня. Затем опять решили померяться силой. И как-то так случилось, что Ванькина загорелая рука, упертая локтем в пень, медленно, но верно стала клонить Серегину руку и вдруг, к изумлению онемевшей публики, прижала ее к пню. Серега потребовал повтора. Ванька под дружный рев болельщиков победил снова.
– Ну, ты даешь! – загалдели ребята – так, значит, ты у нас теперь самый сильный.
Серега скривился. Сплюнул.
– Сила бывает разная, – сказал он.
– Я читал, что есть сила тела, то есть мышц, а есть сила духа. Для животных главная сила это сила тела. А у человека кроме силы тела должна быть еще сила духа. Она главнее. Поэтому, когда говорят, что человек сильный, имеют в виду обе эти силы.
Серега всегда говорил дело, поэтому его слушали, ему верили.
– А как проверить, есть ли у человека сила духа? – спросил кто-то.
И Серега ответил.
– Очень просто, – сказал он. – Человек должен быть способен на настоящий поступок. Например, расстаться с чем-то очень дорогим. Вот Ванька мог бы расстаться с Карнаухом.
Все посмотрели на Ваньку. Ванька молчал.
– Отдай мне Карнауха, – обернулся к нему Колька.
– Да нет, вы не так поняли, – сказал Серега.
– Расстаться, это значит… уничтожить. Вот если Ванька может уничтожить Карнауха, значит, он и вправду сильный.
– Как это – уничтожить? – ошалели ребята.
– Ну, например… закопать. Или… утопить.
Все оглянулись на котенка. С ним в стороне со смехом возились маленькие ребята. Ванька мгновенно отобрал у них котенка и сунул под рубаху. И сразу же с нежностью ощутил на груди теплое прикосновение маленького тельца и легкое поцарапывание его лапок.
– Ну вот, Ванюша, ты и доказал, что никакой ты не сильный, а – слабак.
Слюнтяй и слабак. По всему видно, – заключил Серега и снова мастерски сплюнул себе под ноги.
Надо сказать, что плевать он умел здорово, сквозь зубы и как ребята ни старались подражать ему, достичь такого же высокого мастерства они не могли.
Итак, Ваньку назвали слабаком, да еще слюнтяем и трусом, причем презрительно Ванюшей, как называла его только мама. И это мамино Ванюша было особенно оскорбительно в устах Сереги. Он хотел достойно ответить Сереге, но вдруг ощутил вокруг себя такую напряженную тишину, что не мог вымолвить ни слова. Он оглянулся на товарищей и похолодел. Они молчали. Ванька обвел их взглядом, и под этим взглядом его друзья, которых знал он как облупленных и они знали его так же, его друзья опускали глаза. И даже Колька, его закадычный друг Колька, виновато отвел взгляд в сторону. Ванька все понял. Они согласны с Серегой. Они считают его слабаком, слюнтяем и трусом. У Ваньки перехватило дыхание. Он рванул рубаху и поднял котенка над головой.
– Гады! – выкрикнул он каким-то не своим визгливым голосом.
– Я докажу вам, я убью его! Я его закопаю! Я вам докажу…у! – продолжал он кричать, но уже бежал, не разбирая дороги к дому Он уже не слышал, как что-то отчаянно кричал ему Колька, попытавшийся бежать следом, но прижатый крепкими Серегиными руками к земле. И не видел завязавшуюся на пустыре драку. Злость и обида душили Ваньку.
