– Сережа, а мы раньше с тобой нигде не встречались?
– Нет-нет-нет, – Сергей Львович отрицательно затряс головой. – Не встречались. Я уже сто раз свою жизнь прокрутил! Нигде мы с тобой не пересекались. Ни разу.
– Мне тоже так кажется… Ну, ладно продолжим жить во сне, – сказала она, устраиваясь на его плече.
Прошлый курортный сезон в Будве из-за вируса был пустым. Нынешний разворачивался постепенно. Вначале людей было меньше среднего, затем, в середине лета, количество отдыхающих стало «среднеарифметическим». К августу наплыв отдыхающих превысил все разумные пределы. Судя по номерам автомобилей, среди которых преобладали номера с аббревиатурой SRB, правительство Черногории каким-то образом заманила сербов, которые после распада Югославии в Черногорию ездили неохотно. Так или иначе, к середине июля купаться на Могрене стало просто невозможно. Две трети пляжа были плотно уставлены лежаками, а на оставшейся одной трети лежали тела загорающих как сельди в бочке. Войти в море стало непростым делом: необходимо было лавировать между уже находиящимися в воде купающимися. Вода стала если не грязной, то мутной. Море на Могрене было свежим и дрожало как первозданный жидкий кристалл только ранним утром, а к одиннадцати пляж уже был невыносимо переполнен. Мария и Сергей Львович перебрались на платный пляж в Бечичах, в получасе ходьбы от квартиры Сергея Львовича.
Отдыхающих на берегу было очень много – сотни! – но длинная и широкая дуга песчаного пляжа свободно вмещала всех. По пляжу рассредоточено стояли большие мощные зонты. Под каждым зонтом стояли по два лежака. Таких изысканных и живописных скал, как на Могрене, здесь не было, но все равно было очень красиво – море, горы, небо.
Сергею Львовичу всегда казалось невозможным «жариться» целый день на пляже, главным образом из-за того, через час-другой у него на солнце начинала «плавиться личность», и он терял всякую способность восприятия. Как это ни странно, но в этот раз ничего подобного не происходило. Его «сознательная личность» совсем не плавилась, а спокойно лежала в тени от пляжного зонта вместе с телом и размышляла, возможно, потому что рядом была Мария. Периодически личность вместе с телом купалась, потом ходила за соком и кофе в пляжный буфет. Начиная со второго дня Сергей Львович стал брать с собой книгу для чтения.
Мария переехала с вещами к Сергею Львовичу, и с этого момента распорядок их совместного дня повторялся изо дня в день, наподобие религиозного уклада. Пребывание на пляже было центральным пунктом их дня, оно длилось с одиннадцати до пяти вечера. Потом они медленно пили кофе с пирожными в кофейне при гостинице около пляжа. Потом шли домой. Мария шла в кабинет и там читала, пока Сергей Львович занимался организацией ужина. Читала она немного книги и много – рукописные тетради Сергея Львовича.
Когда она первый раз случайно открыла тетрадь, ей было абсолютно ясно, что это художественное произведение. Тогда-то Мария и поспешила «присвоить» Сергею Львовичу высокое звание писателя. Открыв тетрадь на следующий вечер – Сергей Львович разрешил «смотреть и читать все, что есть в кабинете» – она уже была не так уверена – то ли это дневник, то ли какие-то выписанные цитаты? Например, в открытой наугад тетради было несколько страниц, исписанных под разными углами строками. Строки были разные – красивые, быстробегущие, подчеркнутые, перечеркнутые. В конце этой свистопляски были четким почерком написаны несколько строк, обведенных нарочито жирной линией:
