Хананор сделал ему несколько инъекций для поддержания жизнедеятельности нового организма. Спинер спал ровно, временами переворачиваясь с боку на бок. Несколько раз Нил звал Адама, но его на вопросы не реагировал. В первую ночь Спинер сел в постели и просидел полчаса, уставившись в одну точку. Адамор не смог привлечь его внимания. Перед тем, как заснуть Нил громко сказал:
– Отстань от меня! Я не знаю где Скипетр!
Лют догадался, кто пытался с ним общаться. Он попросил Хананора поставить магические барьеры вокруг спальни, пока Нил не придёт в сознание…
Адамор выполз из-под одеяла и потянулся, широко зевнув. Он прислушался к спокойному дыханию друга, подвернув угол покрывала. Лют направился в душ, чтобы окончательно проснуться. Он постоял под живительными струями минут двадцать, одевшись, он спустился на кухню, где застал завтракающего дядю.
– Доброе утро, Хананор, – поздоровался он, наливая горячего туньяка.
– Привет, сынок. Как ночь? Больше твоего друга никто не беспокоил?
– Слава Вельсеву, он спал спокойнее. А где мама?
– Антида пошла проведать свои цветы в магазине.
Дверь, выходящая во внутренний дворик, открылась. Антида вошла на кухню. Она поцеловала кудри сына, погладив его плечо.
– Как тут мои мальчики? Нашли еду? Может ещё чего-нибудь? – спросила она.
– Я уже сыт, дорогая, спасибо, – ответил Хананор, вытирая салфеткой губы.
– Я не хочу есть, – мрачно ответил Адамор.
– Ты? – удивилась мать. – Ненасытный дракон не хочет есть?
Адамор улыбнулся маме.
– За эти слова я и полюбил Нила. Он меня называл драконом, грязнулей, совсем как ты.
– Он ещё будет тебя так называть, – заверил его дядя. – Как странно, Антида, как всё это странно.
– Действительно, лют полюбил человека, а человек люта. Неисповедимы пути Вельсева.
Услышав шорох, все трое обернулись к двери, выходящей в коридор. На пороге стоял обнажённый Нил. Широко раскрыв глаза, он рассматривал присутствующих.
– Кто вы? – спросил Спинер.
– Мы – твоя семья, – ответила Антида, подав сыну из комода чистую скатерть.
Адамор быстро обернул материю вокруг живота Нила, прикрыв неловкие места.
– Кто я? – непонимающе спросил новорождённый, осматривая себя и сравнивая с Адамором.
– Нил, ты меня совсем не узнаёшь? – с горечью в голосе спросил лют, обнимая друга.
– Ниленор ещё не проснулся, – ласково сказала Антида, окрестив его именем, подходящим для Мира Мрака.
– Кто ты? – спросил Нил Адамора, с интересом изучая его лицо.
– Ты не помнишь Адама, Нил?
Лют погладил хвостом шею и плечи друга. Приятная дрожь пробежала по телу Нила.
– Адам. Милый Адам, – проговорил Нил, всё ещё не узнавая друга.
– Да, дорогой, это я.
– Адам! – закричал Спинер, теряя сознание.
Адамор подхватил его и отнёс в спальню. Хананор пошёл за ним. Он приготовил ещё одну инъекцию снотворного, но племянник остановил его.
– Пусть спит своим сном, – покачал головой лют. – Введи ему только питание.
– Хорошо, сынок, – улыбнулся Хананор. – И доктор, и сиделка тут ты. Он прекрасно стоит на ногах.
– Удивительно, – поддержал его Адамор. – Он самостоятельно спустился вниз.
– Я думаю, он придёт в сознание намного раньше, чем предполагал Хранитель Оробас.
– Хвала Вельсеву и Трону, – Адамор поклонился картине с изображением Скалы.
– Сынок, прости меня за прямоту, но, – замялся Хананор, – при матери нельзя ласкать партнёра хвостом…
– Дядя! – разозлился лют. – Он ещё младенец! Мама поняла всё правильно.
