Последняя Ночь Космонавтики - страница 11

Сообразив наконец-то, что сегодня всенародный советский праздник, Эльза ответила французу с сильным прибалтийским акцентом: «Очень жаль, но я такой улицы не знаю, но могу показать Вам Первый Белогвардейский переулок». Эльза была очень довольна своим остроумным ответом, но француз его совсем даже не оценил, сказав, что, видимо, он ошибся. Он уже собрался уходить, но Эльза взяла инициативу в свои руки и предложила пойти и поискать улицу Юденича вместе, а, заодно и познакомиться. Француз предложение воспринял с детским восторгом и немедленно заявил, что его зовут Жорж. Удивлённая таким совпадением, Эльза не смогла сдержаться, чтобы не переспросить его: «Как, как?» Француз решил дать ей расширенный ответ и ответил: «Жорж Дюруа». У Эльзы возникли некоторые, не совсем отчётливые ассоциации с Ги де Мопассаном, и она машинально задала Жоржу Дюруа нескромный вопрос: «Скажите, Милый Друг, а сколько вам лет?» Милый Друг, не моргнув глазом ответил, что ста ещё нет, и скорее всего не будет. Удовлетворённая таким ответом, Эльза сказал, что её зовут Эльза, но это ничего не значит. Милый друг галантно поцеловал Эльзе руку и предложил искать эту самую улицу Юденича на автомобиле, до которого было рукой подать.

Автомобиль Милого Друга поразил Эльзу не только своей формой, но и не совсем банальной окраской. По форме он напоминал тепличный огурец, а цвета был ярко-салатового в бледно-розовую дристочку. Когда Эльза увидела это чудо французской техники, то сразу же поняла, что добром эта поездка не кончится, и Милый Друг её непременно выебет. Её начала мучить совесть, что она не смогла потерпеть и двух месяцев, а некоторые дуры ждут своих возлюбленных из армии по два года. Нехорошие чувства возникли в области причинного места, но Эльза успокоила себя тем, что просто могла попутать Жоржей и по ошибке дать не тому. Конечно, отмазка сомнительная, но по пятницам и за такую спасибо. Всё-таки не вся совесть ещё была потеряна, и эти остатки совести подсказали Эльзе, что дать надо не сразу, а потянуть время, чтобы проверить серьёзность намерений Милого Друга, а своему дефлоратору сказать: «Извини, Жорж, но он был так настойчив, и я просто устала от его домогательств и лишилась сил, а он этим воспользовался». Милый друг уже открывал дверь машины и приглашал Эльзу прокатиться.

Раз уж решила тянуть время, то надо тянуть. «Кстати, Милый Друг, а какая марка у Вашего авто? Я таких никогда раньше не видела», – спросила Эльза, чтобы не прыгнуть сразу же в открытую дверь. Жорж Дюруа несколько неохотно ответил ей с сильным армянским акцентом: «О! Эта машина уникальна. Она существует в единственном экземпляре. Её делали специально по заказу генерала де Голля, а он подарил её мне. Под капотом даже есть дарственная надпись». Чтобы доказать Эльзе правдивость своих слов, Милый Друг открыл капот, там на самом деле была надпись, которая гласила: «Милому Другу Жоржу на добрую память от Шарля». Конечно не каждый Шарль – де Голль, но лучше так, чем никак. Эльза задумалась на тему, как бы ещё потянуть время и ей в голову пришла гениальная мысль. Все, кому не лень, сравнивали её с Орнеллой Мути. Все кроме Жоржа дефлоратора, но и Милый Друг Жорж пока не облажался. Надо бы проверить его на вшивость, ну а если обосрётся, то и нефига ему давать, и девичья честь будет спасена.

Чтобы проверить Милого Друга на Вшивость, Эльза спросила: «Скажи мне, только честно, а ты ездил на этой машине из Милана в Париж вместе с Орнеллой Мути?» Каково же было удивление Эльзы, когда друг Шарля де Голля ответил ей вопросом на вопрос, а ещё и с еврейским акцентом: «А это таки кто?» Разумеется, что первого апреля случаются разные странные события, но Эльза забыла, что за день был сегодня, вот чуть и не лоханулась. Вроде как понятно, что сказать-то он мог всё, что душе угодно, но откуда же такое чудо научно-технического прогресса? Точно, в кружке «Умелые Руки» смастерил. Тут Эльзе захотелось послать Милого Друга на хуй, но уж очень он был привлекателен на подсознательном уровне. Что делать, было непонятно. Сознание боролось с подсознанием и начало побеждать. Эльза решила задать Милому Другу такой вопрос, от которого он точно обосрётся по полной программе. «А кого ты катал на своём авто по Бродвею? Мерилин или Дженис? Или же ты только мужчинок катаешь? Скажи, не стесняйся», – спросила у француза Эльза. Он, немного подумав, ответил: «Нет. С Мерилин Монро я даже не знаком, Дженис Джоплин мне не нравилась как баба, хотя мы с ней и дружили, ну а из мужиков я катал только Аманду Лир, до тех пор, пока думал, что она – баба без хуя. Как только узнал, что она показала Сальвадору Дали свой хуй, так у меня сразу на неё стоять перестал».