Последняя осень. Буря - страница 22

– Скучаешь на празднике жизни? – спросила Маша, поставив возле него стул.

– Не люблю посиделки, – равнодушно ответил тот, заложив пальцем страницу.

– Почему не уйдешь?

– В комнате дубак. Здесь хотя бы руки не мерзнут.

Марк засмеялся. Маша ссутулилась, обхватила кружку двумя ладонями, всмотрелась в оранжевую жидкость. По поверхности плыли круги.

– Молодость – странная штука, – отстраненно произнесла она. – Вроде все двери открыты, но почему-то кажется, что лучше уже не будет. Закончится универ, начнется рутина: дом – работа, семья, дети, заботы. Не жизнь, а чертово колесо. И так до старости.

– Тебя от алкоголя на разговоры тянет? – резко спросил Леонид.

По его тону нельзя было понять, недоволен он или рад поддержать беседу.

– Тебя не пугает будущее? – осведомилась Маша.

– А смысл бояться? – проговорил Леонид, откинув челку со лба. – Страх все портит, сбивает с толку. Надо брать и делать.

– Только не начинай про «живи на полную», забудь про комплексы. Все эти книжки с «секретами успеха» – бред.

– Речь о другом, – возразил тот с серьезным видом. – Поменяй точку зрения.

– Как, если нет уверенности, что все хорошо сложится?

– Спокойно. Зачем паниковать без повода? Не получится – попробуешь заново. Если бы мир рушился от каждой ошибки, Земля бы давно развалилась. Если бы я просто плыл по течению, то, скорее всего, был бы уже женат, а может, даже воспитывал ребенка от женщины, с которой меня пытались сосватать родители.

– Ты настоящий мыслитель, – пьяно хихикнула Маша, сделав глоток.

– От вас спиртом надышался, – улыбнулся Леонид.

Наверху что-то прогремело. Музыка и разговоры смолкли. Присутствующие, как по команде, уставились в потолок.

– На четвертом этаже плитка отваливается, – спокойно сказал Марк, цедя пиво. – Клали как попало, чтобы успеть к сроку. Тут постоянно что-то гремит.

– Я не удивлен, – презрительно проворчал Леонид.

– Неупокоенный дух злится, – зловеще протянул Игорь.

– Д-дух? – боязливо пискнула Ангелина.

В тишине зацокали каблуки, а вскоре появилась Настя с потекшей подводкой на лице. Сев к Глебу на колени, она объявила:

– Сыграем в «Правду или действие»?

Некоторые ребята согласились. Маша колебалась: «Вдруг спросят про Марка или загадают что-нибудь мерзкое? Не стоит рисковать».

– Только без пошлостей и приставаний, – твердо заявила Яна.

– Скучно, – произнес Михаил. – Давайте по-взрослому.

– Успокойся, нам не тринадцать, – осадила его Динара. – Кто не может придумать адекватные вопросы и задания, не участвует. Нарушителей выгоним с позором.

– Поддерживаю, – сказал Игорь.

– К девчонкам подмазываешься? – гадко усмехнулся Глеб. – Надеешься, хоть так перепадет?

– Думаю головой, – ощетинился тот.

– Только не расплачься, – ухмыльнулся Глеб.

– Завали, – начал Игорь, но вмешалась Вика:

– Умолкните. Оба.

Спорщики затихли. Те, кто вызвался участвовать, сдвинули стулья в полукруг. Леонид встал.

– Ты куда? – удивилась Маша.

– Хоть посмеюсь.

Маша постучала по чашке. Раньше вечеринки дарили веселье, позволяли забыть о проблемах, ощутить приятное тепло в животе, беззаботно улыбнуться, испытав безграничную любовь к себе и вселенной. Сейчас же на нее громадными волнами накатывала грусть. Она уставилась в окно. Снаружи как из мешка валил снег. В мыслях и чувствах творилась похожая неразбериха. Любопытство толкало на глупости, и она сдалась.

Настя, озвучив правила, крутанула бутылку. Горлышко указало на Леонида.