– За что ты бы мог убить?
– Неожиданно, – поразился Кирилл. – Помню сто пятую УК РФ, не хочу мотать срок.
– Мы не на семинаре.
– Человеческая жизнь – высшая ценность. Я против насилия.
– Не засчитывается.
Кирилл посуровел. Маша подумала: «Наверное, скажет о казни преступников».
– За предательство, – сурово ответил он. – Особенно близкого человека.
Настя засмеялась:
– Женёк, у меня плохие новости.
– Малая, тихо, – скороговоркой проговорил Глеб.
– Вы о чем? – растерялся Кирилл.
– Качок не в курсе? – хохотнула Настя и прикрыла рот ладошкой. – Упс.
– Объясни.
– Друг, у меня принцип, – ответил Глеб. – Не лезу в чужие разборки.
– Ты уже, – поморщился Кирилл.
– Перестаньте ссориться, – пропищала Ангелина.
Блондин уставился на Женю и, когда тот почесал затылок, со злостью спросил:
– Что еще ты скрываешь?
Происходящее напомнило известную телепередачу, где смаковали скандалы. Не дождавшись пояснения, Кирилл крутанул бутылку. Маша словно в замедленной съемке увидела, как стеклянное горлышко повернулось к ней и остановилось. В мыслях завыла сирена. «Как быть? Если скажу: “Правда”, он выяснит про Марка или расставание».
– Действие, – пролепетала она.
Оглушительный стук сердца посоперничал бы с рэп-битами. Михаил и Женя захлопали.
– Сделай мне массаж, – сказал Кирилл.
«Пронесло», – выдохнула Маша, вообразив варианты похуже. Она встала позади Кирилла, согрела ладони и погладила шею. В растирании, круговых движениях, едва осязаемых щипках не было подтекста. Она чувствовала, как расслабляются мышцы. Алкоголь, ненавязчивый лимонный аромат, шуршание рубашки отвлекали от реальности. После одинокой недели было приятно вновь прикасаться к парню. Словно в трансе, она запустила пальцы в светлые волосы, провела к вискам, от лба к затылку. Кирилл рвано вздохнул.
– Достаточно, – голос звучал ниже. – Спасибо, ты волшебница.
Михаил пошутил про тайских умниц. Марк с плохо скрываемым гневом налил себе коньяк. Опомнившись, Маша села к Динаре, передала ход. Ангелина ойкнула и воскликнула:
– Действие.
«Что ей загадать?» – застопорилась Маша. Ей не хотелось мучить соседку, поэтому она озвучила первое, что пришло в голову:
– Выпей вина.
– Не могу, я принимаю снотворное, – сконфуженно произнесла Ангелина. – Опасно смешивать.
Сверху раздался странный стук. В мыслях Маши неожиданно мелькнула пакость. На левое плечо будто взобрался демоненок из мультфильма, начал убалтывать: «Напугай прилипалу, пристыди». Ангелок, который должен был сесть на правое плечо, так и не появился. Злость, разочарование, обида требовали выхода. Ангелине не повезло попасть под горячую руку.
– Сфоткай что-нибудь на третьем этаже, – бескомпромиссно приказала Маша.
– Сейчас? – изумилась Ангелина.
– Там плохое освещение, – вклинился Марк. – Поменяй задание.
Бесенок зашептал пуще прежнего: «Почему Бортников о ней печется? Зачем корчит из себя рыцаря? Жаждет внимания, одобрения? Идиот. Не уступай, пусть помучается». Маша стиснула зубы, нахмурилась и безапелляционно произнесла:
– Правила запрещают.
Марк проводил Ангелину, будто специально хотел насолить бывшей. Маша цедила алкоголь, но не ощущала вкуса. Все мысли были заняты проклятым Бортниковым и тем, как поспешно он заступился за незнакомую девушку. Внутри клокотало, хотелось закатить настоящий скандал, высказаться при всех, опозорить обидчика. Остатки разума помогли сдержать гневный порыв.
Ангелина и Марк вернулись через несколько минут.
