А Ниночка наша жила своей жизнью. Сразу же поняв, что матушка её не контролирует строго. Да, она только привозила её на постоянное ли, или уже новое место работы и исчезала до той поры, когда считала нужным забрать бедную родственницу. Но, почти в одно и то же время, ближе к четырём часам по полудню.
Ниночка же, постояв какое – то незначительное время «на работе», садилась на любой транспорт и уезжала до самой конечной
остановки. Она любовалась на святая святых столицы – кремль, что завораживал её своей красотой и мощью. Она видела раньше его на картинках, но, то же были картинки. Теперь его можно было потрогать.
Потом, погуляв там какое – то время, возвращалась назад таким же образом. Так она изучала незнакомую, но понравившуюся ей столицу. И никто не догадывался об этом. Только лики святых смотрели на неё теперь, как ей казалось строже. Но она крестилась на них и тихонько просила не выдавать её тайну.
А как – то она увидела объявление, на котором приглашали всех желающих научиться кройки и шитью. Курсы были платные, а вот штамп о прописке там не спрашивали. И Ниночка, теперь начала понемножку утаивать от своей работодательницы денежек, но так, чтобы это не бросалось в глаза.
А так, как ей подавали и даже хорошо, то это было и нисколько, не заметно. По крайней мере, матушка была довольна её заработком.
А ещё эта девочка имела в своей головке мечту. Да не имела, а прямо лелеяла. Мечта эта ей казалась несбыточной, но она вертелась в её юной головке. Не давала спокойно стоять, а требовала двигаться. Да, действовать.
Ведь это же сама Москва и, если не здесь, то где же ещё тогда? Она будоражила, заставляла сильнее биться маленькое сердечко и замирать, и сладко трепетать от задуманного.
Потом дым мечтаний рассеивался, а вдруг ничего не получится, – как бы впадала в панику она. А, вдруг это навсегда, и она не сможет никогда порхать, как бабочка с цветка на цветок, а только испытывать каждодневную боль, волочиться своей несуразной походкой и ненавидеть свою тень, которая говорила сама за себя.
Как это сделать, она, конечно же, не знала, да и куда, и к кому обратиться, не ведала, но мысли такие захватывали её всё больше и больше. Да, она просто заболела, можно сказать этой мечтой и ни о чём не могла больше думать.
Иногда она от этих мыслей казалась, будто не в себе. Ей не хотелось возвращаться в действительность, ведь здесь опять всё становилось на свои места. Неужели на всю жизнь вот так? – опять грустнела она, и слёзы блестели на её длинных и роскошных ресницах, готовые превратиться в обильный водопад.
Но, надежда, как говорится, умирает последней, а желание её было так велико, что она каждый день шла на свою так называемую работу и протягивала ладошку, в которую сыпались медяки и серебро. А иногда, могли бросить целый рубль.
И совсем из области фантастики, трёшку. Она боялась, поднять глаза, на бросившего её, ведь это целое для неё состояние. Вдруг он передумает. Но, по дающий, быстро уходил, и она, подняв голову, наконец – то, видела уже удаляющуюся мужскую, или женскую спину и принималась мысленно молиться и просить для них счастья и здоровья у бога. Хотя и боялась его, ведь он знал точно, что эти денежки, она спрячет и потратит на курсы кройки и шитья.
А, ей обязательно, нужно, как – то здесь зацепиться. Этот город самый важный для неё. Ведь только здесь ей смогут помочь, и её мечта может осуществиться. Но об этом никто не должен знать.
