– А отец? – осторожно спросила Аннабель.
Она впервые интересовалась его семьей. До этого они сохраняли дистанцию в разговорах о родственниках. Видимо, пришло время. Если и было когда-то правильное время говорить об этом.
– Я плохо его знаю. Он был… чем-то очень… – Айвин запнулся. Он вдруг понял, что не может подобрать слов. Отец казался темным пятном – абсолютно черным телом[11], поглощающим все мысли, все слова, которыми можно описать его. – Не знаю. Он был… Нет. Я не могу говорить о нем.
– Наверное, он владеет магией, – предположила Аннабель.
– Да, вероятно.
– А отношения у тебя были? – спросила она. – Вернее, я понимаю, что, конечно, были. Но? может, был – или есть – кто-то особенный?
– Да, конечно. Были особенные люди. И самая особенная женщина.
Аннабель замолчала, глядя вдаль, а потом все же произнесла:
– Ты ее все еще любишь? Или не ее, а кого-то другого? Или – не знаю? – их всех.
– Все сложнее. Я не люблю никого из этих людей. Но я люблю память о них.
Айвин почувствовал, что Аннабель стало грустно – однажды он будет любить лишь память о ней самой.
Может, и не стоило им вообще начинать эти отношения?
– Все в порядке, – Аннабель улыбнулась. – Я понимаю, что мы с тобой очень разные. И время воспринимаем тоже по-разному. Я просто надеюсь, что эти месяцы мы провели хорошо. Ну и… Ты все еще остаешься здесь минимум на пару лет. Ну, мне Эйрик рассказал. Так что кто знает, как все обернется через год?
Через год, подумал он. В груди будто что-то заледенело. Что будет через год? Он видел только пустоту.
– Это были прекрасные месяцы, – Айвин взял руку Аннабель в свои и провел пальцами по тыльной стороне ее ладони. Тонкая изящная ладонь пестрела небольшими тонкими шрамами.
Айвин видел появление каждого. Попытка залезть на дерево, на скалу, падение, падение, падение. И снова попытки, попытки, попытки. Аннабель была упорной.
– Ты сломала себе ключицу, – пробормотал он.
– Было дело. Ты можешь это видеть?
Айвин кивнул. Шрамы могли рассказать о человеке многое. Случайные, намеренные – любые.
– Послушай, – шепнула Аннабель. – Я думала о твоей семье и о том, как тебя прокляли. Это ужасно, но в крайнем случае мы что-нибудь обязательно придумаем. В крайнем случае, есть другие миры, в которые ты можешь уйти. Я читала, что чем дальше ты от источника проклятья, тем оно слабее. Разве не так?
– Путешествия тоже требуют определенного навыка. И ресурсов.
– Все лучше, чем проклятье.
Айвин улыбнулся. Все лучше, чем проклятье.
Через несколько минут они продолжили путь.
ПАРАДОКС
На следующий день, не успело еще стемнеть, как они вышли к озеру. Аннабель увидела бирюзовую воду сразу, еще сквозь ярко-зеленую листву деревьев.
Она схватила Эйрика за руку, и они вдвоем просто смотрели, пока остальные спускались с холма.
– Что такое?
– Ты чувствуешь? – спросила она шепотом.
– Магию? Нет, не чувствую. Я же не маг. А что чувствуешь ты?
– Мне грустно.
– Может быть, дело не в озере, – мягко сказал Эйрик.
Аннабель вдруг почувствовала, как защипало в носу.
Она вспоминала то, что не хотела вспоминать, в груди рождался и креп ужас. Нет, не сейчас. Только не сейчас.
Не здесь. Не сейчас. Еще не сейчас.
Еще рано.
Это было больно. Намного больнее, чем раньше.
Рука Эйрика сжимала ее руку, но сейчас это не помогало.
Никуда не убежать. Никуда, никогда.
– Пойдем, – сказал он и двинулся вперед, но Аннабель сильнее вцепилась в его ладонь.
