– Отставить! Это наши люди! Не важно, в какой они форме. Вы что себе позволяете?
Солдаты поколебались, потом один из них сплюнул, другой одарил Чепурнова и Потанина колючим взглядом. Оба неохотно побрели обратно.
Бруннер подошел к Потанину.
– Вы кто такой? – спросил он, выпячивая нижнюю губу. – Понимаете по-немецки? Что вы делали в русской тюрьме?
– Да, герр оберштурмфюрер, я понимаю по-немецки, и в моих жилах течет доля немецкой крови, – проговорил сотрудник контрразведки СМЕРШ, щелкнул каблуками, расправил плечи. – Меня зовут Алекс Мазовецкий, я пять лет служу в Абвере, выполняю задания немецкого командования. В сороковом году я с отличием окончил разведывательную школу, расположенную в городе Славица, Западная Галиция. Непосредственный руководитель и куратор – полковник Фердинанд фон Шефер. После его трагической гибели я выполняю задания майора Отто Штрауба из восьмого отдела РСХА. Именно его инструкциям я следовал в Восточной Померании, перед тем как был схвачен ищейками СМЕРШ. Я очень благодарен, оберштурмфюрер, вам и вашим людям за то, что вы вытащили меня. Мне обязательно нужно встретиться с майором Отто Штраубом.
– Да неужели? – пробормотал Бруннер.
Сотрудник СМЕРШ ходил по самому краю и прекрасно это знал. Выпускник разведывательной школы Алекс Мазовецкий жил и здравствовал еще не так давно. Он пользовался полным доверием фон Шефера, который действительно погиб на Оберштрассе в городке Рутце. Мазовецкий перешел под начало прожженного лиса Отто Штрауба, но тот недолго наслаждался работой с опытным агентом. Мазовецкий был убит при задержании рядом со штабом Девятнадцатой армии.
Отто Штрауб об этом мог и не знать. Не до того ему было. Он пропал четыре дня назад в пригороде осажденного Берлина. Сослуживцы считали его погибшим. Но на самом деле майора без шума прибрала советская контрразведка и буквально за сутки очень даже неплохо разговорила, узнала даже то, на что никак не рассчитывала.
Бруннер поколебался, но все-таки вытащил из кармана пачку, предусмотрительно выбил из нее сигарету и осведомился:
– Закурите?
– Охотно, господин офицер, благодарю вас. – Потанин взял сигарету, прикурил от огонька зажигалки, протянутой ему. – Весьма признателен, герр оберштурмфюрер.
– Мы не возражаем, если вы воссоединитесь, так сказать, со своим куратором Штраубом, господин Мазовецкий, – с важностью проговорил Бруннер. – При условии, что вы действительно тот, за кого себя выдаете. Дело за малым – выяснить, где находится в данное время упомянутый майор.
– Последние инструкции я получал из Берлина, из здания, расположенного на Принц-Альбрехтштрассе, – проговорил Потанин и намеренно сделал так, чтобы голос чуть дрогнул.
В упомянутом здании до штурма города трудились более трех тысяч сотрудников. Сомнительно, чтобы какой-то Бруннер знал всех поименно.
– Вы это серьезно? – осведомился тот и скептически хмыкнул. – Полагаю, вы, господин Мазовецкий, знаете, что сейчас происходит в Берлине.
– Да, я понимаю, герр оберштурмфюрер, что положение там не очень обнадеживающее. – Потанин сделал скорбную мину. – Я в курсе событий, по крайней мере знаком с информационными сводками, распространяемыми советскими агентствами. Они могут приукрашивать, но факт остается фактом, и от него никуда не деться. Ситуация в Берлине очень серьезная. Я знаю, что вероятность увидеться с майором Штраубом крайне мала, но… – Он замолчал, покраснел и продолжил: – Не поймите меня неправильно, господин офицер, я не собираюсь проникнуть в Берлин, чтобы сдаться советским властям. Я мог бы просто остаться в камере, а не бежать с господином Чепурновым. Это, согласитесь, глупо. Майор Штрауб – мой непосредственный начальник, я обязан выполнять его приказы, до последнего буду надеяться на то, что он жив и борется за рейх… – Он хотел еще что-то добавить, но не нашел подходящих слов.
