– Но, если вы были так богаты, почему просто было не отдать ту сумму, которую предположительно занял ваш отец? – Удивилась Ливия.
– Сенатора не интересовал долг. Его интересовало видеть нас униженными и в лохмотьях. Он сделал всё, чтобы разрушить наши жизни. С тех пор я не видел моих братьев. Даже не знаю, что с ними.
– Личные счёты? Не так ли?
– Его жена была неподражаема в постели. – Честно признался раб.
– Вы просто идиот. Полный идиот. Вы разрушили жизнь вашей семьи из за связи с женщиной? Да вам что женщин во всём мире было мало?
– Значит, они были особенные женщины, если я готов был за них очутиться даже в рабстве. – Томно произнёс он.
– Вот кого надо было бы местами поменять в данной ситуации. Софианоса и вас. Кстати, как ваше имя горе герой-любовник?
– Антоний.
– Тина, полагаю, мы всё-таки можем помочь нашему другу решить его проблемы? А?
Сестра рассмеялась:
– Если ему и надо помочь, то не с тем, чем ты советуешь, а с головой. Вот как раз там совершенно природа поскупилась дать по больше ума.
– Она вообще туда забыла заглянуть, по всей видимости.
– Я всегда считала, что от мужчин всё зло, а сейчас вижу, что зло от женщин, – Заключила важно Юстиниана.
– Нет, моя дорогая, всё зло всего лишь от отсутствия ума, мы все способны, так или иначе жить в мире, если хватает здравого рассудка.
– Я не дурак. Я хорошо образован и вёл даже в доме Софианоса не плохо дела, но меня просто надо держать в дали от женщин, иначе я сорвусь. Тут я за себя не отвечаю. Я знаю несколько иностранных языков, играю на арфе и превосходно владею оружием.
– Ты научишь меня всему, что знаешь, – Бросила дерзко девочка. – Я хочу мыслить как мужчина, драться как мужчина, ездить верхом как мужчина, знать иностранные языки, я не буду учиться готовить еду, как женщина и шить одежду. Я никогда не буду угождать мужчинам, и быть за их спиной. И даже не думай когда-либо соблазнить меня, а не то не забывай, что у меня дар врачевания и я хорошо управляюсь вот с этим. – Она указал кончиком пальца на лежащий ланцет.
– Если твоя мать смилуется надо мной – я твой раб навеки, моя госпожа, – Взмолился Антоний. – Не прогоняйте меня. Я могу быть даже тенью в этом доме и охранять девочку. Клянусь. Но если я только выйду из дому – то меня просто убьют.
– Постой, так это не одно из твоих приключений? – Изумилась Ливия.
– Но я же не могу помнить все мои похождения и с кем я провёл ночи. – Взмолился откровенно Антоний.
– Ясно, с тобой нужно что-то делать. Но что? Куда тебя деть, горе ты непоправимое? – Задумалась Ливия.
– В дом, к дяди, – Тут же предложила Юстиниана.
– А он ему зачем?
– Ну, так у дяди нет женщин, и он лишился своего старого управляющего. А Антоний мог бы просто работать и исчезнуть в его доме.
– Ты забываешь, кто наш дядя. Или ты считаешь, что губернатору города нужен наш горе-любовник с подобной репутацией?
– Может я не права, но дядя всегда сетует, что я мало навещаю его. У меня будет причина навещать его каждый день. В обществе мужчин я не только буду владеть в совершенстве оружием, и ездить верхом. Я научусь думать как настоящий мужчина и почему бы не научиться играть на арфе?
– Нет, ну ты слышала моя дорогая? В нашей семье не будет женщин, на нас закончиться существование, а род продолжит мужчина.
– Может так даже и лучше. – С грустью заключила Тина. – Она познает меньше разочарования в своей жизни, нежели познала я в своё время.
