Последняя жизнь. Женить рыжего - страница 4

– Ты чего меня малины лишаешь? – недовольно проговорил Тимофей, неохотно, с какой-то ленцой, поднимаясь с пола.

В отличие от меня, приводить себя хотя бы в относительный порядок он не собирался. Так и стоял перед, кажется, царем. Волосы густые, рыжие, торчат в разные стороны. Правое ухо нервно дергается. Белая рубаха местами помята. На щеке начинает появляться красный след от моей ладони. Надо же было так ему… Определенно, это все нервное. Да и не привыкла я к тому, что меня все кому не лень трогают там, где не надо.

– Малины? – переспросил царь. – Тебе недостаточно дочки моего советника? – кивок головы в сторону покрасневшей от смущения или стыда девицы, которая еще недавно голосила так, что у меня в ушах звенело. – Но крутить сразу с двумя…

– Издеваешься? – недовольно поинтересовался Тимофей. – Эта девица на меня с потолка упала, – в меня самым бессовестным образом тыкнули пальцем.

Невольно покосилась на потолок. По всему выходило, что именно оттуда и упала. Как? Другой вопрос, на который я навряд ли получу ответ. Если только судьба снова не сведет с Дмитрием, который подло толкнул меня в воду. Никогда бы не подумала, что могу так обмануться в человеке.

– С потолка? – Одна светлая бровь местного государя изогнулась. – Тогда… – На меня посмотрели еще более пристально, задумчиво. – Получается, что эта незнакомка попала сюда по твою душу.

– За какие грехи? – Тимофей нервно передернул плечами. – Не чувствую я к ней ничего. Будто не знаешь, что я и себе в состоянии подходящую красотку подобрать. Но эта… – Мужчина зло посмотрел на меня через плечо. Сузил свои зеленющие глаза. И снова дернул ухом. – Не в моем вкусе.

– Думаю, в случае с тобой, боги решили подобрать тебе невесту самостоятельно. Иначе ты бы выбрал не сердцем, а головой.

– Вот уж дудки, – Тимофей подошел к царю ближе и погрозил тому кулаком. И это царю! Не боится, что ли, что его за это могут бедовой головы лишить? Или он в особо близких отношениях с блондином?

Мне от их разговора было не по себе. Поэтому я, на всякий случай, отошла еще дальше. По правую руку от меня располагалось высокое окно. Створки были распахнуты, и я могла беспрепятственно сигануть прямо из него. Но, увидев то, что за ним скрывалось, впала в подобие ступора.

Город… Самый настоящий, сказочный. Такие в наших советских сказках рисовали. И люди, которых можно было разглядеть с такого расстояния, одеты были своеобразно. Точно я в мультфильме про Аленький цветочек.

– Посмотри на нее, – в меня снова тыкнули пальцем. – Почему из всех, кто находился в Хрустальном, мне выбрали именно эту? Нет, тут какая-то ошибка.

– Тимофей, – царь поморщился, – кто мы, чтобы спорить с богами? Твоя судьба определена, смирись. Стража, – в голосе мужчины появились металлические нотки, – займите свои посты. Нечего уши греть.

Само собой, никто и не подумал возразить. Слуги царя быстро пришли в движение и шустро направились на выход из зала. Что это за помещение, я так и не поняла. Здесь почти ничего не было. Только пара картин на стене, что находилась прямо напротив меня, да несколько резных стульев. Пусто, но тем не менее, все равно красиво. Рамы, выкрашенные в красный, тоже резные. Пол чистый, светлый, деревянный.

Ущипнула себя за руку, проверяя, проснусь или нет. Какое там. Боль почувствовала, причем не слабую. Но вот просыпаться и не подумала. Нет, я на самом деле куда-то попала. И не сложно было понять, о чем сейчас говорят мужчины. По всему выходило, что мир, из которого я сюда попала, называется Хрустальным. А тот, в который я угодила – Отражающим. Почему? А вот об этом мои новые знакомые разговор не заводили. Зато теперь я знала, как зовут местного правителя. Гвидон Салтанович Суровер. Гвидон… что же получается, я не в сказке про волшебный цветок, а в другой – про царя Гвидона и тридцать четыре богатыря? И Черномор тут тоже есть? И царевна Лебедь?