– Ух, как мы заговорили! Еще скажи «в наше время», – рассмеялась я, но где-то внутри засела маленькая заноза: оказывается, мой брат считает, что я транслирую в мир не те ценности, которые, видимо, он считает нужным транслировать. – Да и вообще, я так оделась не для ваших школьниц, а для Ники.
– Кстати, об этом. – Дани снизил скорость перед поворотом, и я заметила, как между его бровей залегла небольшая морщинка. – Ты могла бы быть менее агрессивной? Девчонки на тренировке говорили о тебе не самые приятные вещи. Пришлось их заткнуть, но не хочу, чтобы о тебе так отзывались.
– Думаешь, меня интересует мнение семнадцатилетних девчонок? Свою оценку в отношении меня они могут оставить при себе. Я давно перестала хотеть казаться, а не быть, если ты понимаешь, о чем я. Твой друг попросил о помощи, и я сделаю все, чтобы он не пожалел о своей просьбе. Обещаю.
– Я тебе верю, Марианна.
– Хорошо, и позволь девчонкам посплетничать. Это и есть то, чего я хочу. – Я поигрываю бровями, но понимаю, что Дани не видит этого, и снова отворачиваюсь к окну.
Как вы себе представляете вечеринку по случаю начала учебного года в самой лучшей школе страны? Кучка школьников собирается в каком-нибудь лесу подальше от города и попивает втихаря пиво, пока взрослые не видят? А может, устраивают вечеринку дома у одной из самых популярных девчонок, пока ее родители любезно освободили свою тысячу квадратных метров и бассейн с подогревом, чтобы детишки порезвились?
Нет, все это слишком скучно и нормально для этого учебного заведения. Здесь не позволяют своим студентам просто веселиться, даже вечеринки проходят под тотальным контролем и только так, как должны проходить, с точки зрения родителей. А самое интересное в этой истории, что еще ни разу ни один студент не взбунтовался и не пошел против правил, устроив свое веселье в традициях американских комедий типа «Американский пирог»10. Здесь все свято верят в то, что если подчиняться правилам, то ты будешь тем человеком, о котором в худшем случае будет знать вся страна, а в лучшем (как бывает в девяноста процентах случаев) о тебе узнает весь мир. И если ради этого нужно всего лишь не нарушать правила, то каждый в этой школе готов пойти на такую жертву.
Но стоит отдать должное школе и родителям, еще ни одна вечеринка не вызывала во мне отвращение, а зачастую я развлекалась так же, как и все, не видя ничего плохого в том, чтобы по периметру стояли охранники.
Вот и сейчас мы подъезжаем к закрытому пляжу. Я вижу на входе охранников в костюмах и солнцезащитных очках, хотя близится закат и опускающееся солнце светит не слишком ярко. Видимо, такой странный стиль.
Пока мы выбираемся из машины, я осматриваю арендованную для сегодняшнего дня территорию. Пляж пару километров длиной, несколько шатров, видимо, с едой и напитками, установленная по центру танцевальная площадка, где уже разыгрывает свой сет знаменитый (ну а как иначе!) диджей. Я замечаю еще несколько охранников по периметру. Сюда нет доступа родителям и преподавателям, но всегда рады выпускникам, даже таким непутевым, как я.
– В этом году даже слишком круто. Вы какие-то особенные? – Я захлопываю дверь машины и подхожу к Дани, чтобы взглянуть на него и убедиться, что он выглядит идеально, как и всегда.
– Конечно. – Он усмехается и, нажав клавишу на брелоке, закрывает машину, отчего она издает пискливый звук и дважды мигает фарами. – В этом выпуске слишком много надежд. Как минимум двое. – Дани улыбается так широко, что не будь я его сестрой, тут же бы ударила по лицу, чтобы убрать эту улыбку самодовольства.
