– Почти, – заговорила небрежным тоном Анна. – Видите ли, не нашёлся кристалл! Точнее, местоположение не нашлось его… Если бы отец бросил эту идею с кристаллом, то тогда бы мы уехали отсюда! От этих подозрительных людей! Он уже добился результата! Он создал двигатель! Самый лучший двигатель, который мог стоить много денег, но нет же… отец рвался куда-то дальше, до чего его восхищала идея о совершенном двигателе! И… всё, он исчез… бесследно… Я думала, что моё письмо найдётся, кто-то его прочтёт, и начнётся настоящее расследование. – Аня сжала правую руку в кулак и ударила им в левую ладонь. – Но услышали только вы…
– Это хорошо! – вставил Макс. – Мы добьёмся результата!
– О чём ты?
– О том! Наш репортаж расскажет правду и заставит действовать, и начнётся масштабное расследование! – радостная улыбка появилась на лице Макса.
Самая большая изюминка, которую я любил в своём друге, – это та, что если Максим искал правду, то не пакостную и не пошлую, а ту, которая способна помочь обществу, поддержав его дух.
– Вы так думаете? – Аня глянула сначала на меня, затем на Макса.
– Да!
Когда мы допили чай, Аня присела около Тайги, которая была сегодня более общительная, чем вчера с Бурундуком.
– Вы меня спрашивали, почему был смысл посылать именно письмо, а не эсэмэску или просто позвонить по телефону. Насколько я знаю, у данной «корпорации» очень хорошее оборудование, и везде находится прослушка, поэтому самый надёжный способ сообщения – это письмо, оно меньше всего оставляет следов.
– Согласен, хотя вероятность слишком мала, что письмо дойдёт, – высказал свои мысли Максим.
Мы подробно расспросили Аню про двигатель: остался ли он у неё. Ответ оказался предсказуемым, когда та ответила, что двигателя давно нет. Похитители забрали Сергея вместе с его же изобретением.
Мы просидели в гараже Анны где-то три часа, общаясь вначале по делу, затем просто на обычные темы. Как выяснилось, Аня очень уникальный человек с необычными интересами. Она частенько создаёт всякие ныне существующие изобретения, к примеру тостеры или микроволновки, из различных деталей. Также её интересовали полёты на самолётах, сформировавшие мечту о путешествиях.
Когда мы попрощались с Анной, то направились в закусочную. Почему-то весь обратный путь меня терзало чувство тревоги, зайдя в закусочную, мы заметили, что в ней уже не было посетителей, но перед нами стояла Жанна с очень бледным лицом. Она, как каменная, подошла к нам:
– Честное слово! Я не могу представить себе, кто это сделал…
– Жанночка, о чём ты? – спросил Максим, не понимая её.
– Я без понятия, кто пробрался к вам в комнату… – вымолвила официантка с таким лицом, что уже она вот-вот и заплачет.
Я и Максим переглянулись, затем, ничего не говоря, мы взлетели по лестнице на второй этаж. Тайга и Жанна не отставали от нас. Я приоткрыл дверь спальни. Комната выглядела так, как будто какие-то подростки устроили в ней вечеринку. Часы, которые я слышал утром, уже не работали, а треснувшие лежали на полу. Шкафчики в комнате все открыты, постели перекопаны.
Первым делом, подбежав к своей сумке, я начал пересматривать вещи, которые тоже, как ни странно, не остались незамеченными взломщиком. «Пожалуй, всё на месте…» – сначала подумал я, но в эту секунду меня будто обдали кипятком… «Камера!» Я отодвинул рюкзак и обнаружил, что чехол, в котором лежала моя камера, пропал вместе с ней!
