– Доброе утро, – или не очень доброе. – Я тут принесла отвар от похмелья и кислое желе.
– Странный набор, – немного хрипло отозвался преподаватель и усмехнулся уголками губ, скривившись от головной боли.
– Зато какой действенный, держите, – с улыбкой протянула презент, радуясь, что могу быть полезна.
– Спасибо, проходи, – забрал вкусности и отошел, пропуская меня внутрь. И зачем я ему понадобилась?
– Как вы себя чувствуете?
– Как видишь. Объективно хуже тебя, – да вы все хуже меня. В плане самочувствия. Хотя, мои способности все же на высоте и поражают, так что может и в принципе.
Мне предложили присесть в кресло перед столом. Напротив, приземлился мужчина и с опаской отхлебнул отвара. Видимо, действует неплохо, раз морщинки на лбу сразу ушли. Думаю, зельеварение мне дастся на «ура». Надеюсь.
– Что у тебя на шее? – А я-то думаю, чего у меня уши красные, а это меня Профессор изучает.
– Когда проснулась этого не было. После душа появились какие-то огненные рисунки, – пожала плечами, мол, меня это уже даже не напрягает. Хоть и всего второе повторение.
– Я тут вспомнил кое-что, – мне нужно бояться его задумчивого тона? – Есть такое явление как стихийные отпечатки. У воды— жабры и чешуя. У молнии— белесый узор в виде молнии. У огня— живой пламенный узор. И так далее. Так вот. Такое проявление— черта исключительно элементалей, – а вот это уже интересно. Присвистнула, погружаясь в свои мысли.
Я не могу быть элементалем. Как я понимаю, такие существа – это воплощение самой стихии. Магия в виде существа. Их не может быть несколько и проявляться они по очереди не могут. Я уже была элементалем молнии, воды и огня. Дальше больше, еще три стихии. Если предположить, что во мне магия всех шести стихий… То почему я не могу ее использовать? По-любому есть какие-нибудь стихийники, исключающие возможность противостояния, например воды и огня. Значит дело не в этом. А если дело в самой магии? Она белая. Если смешать все цвета светового спектра, то получится белый как раз. Только вот, что же тогда происходит внутри меня?
– Вы говорили о человеке с похожей на мою магией. Может все же спросить у него? Он объективно живет с ней дольше и может что-то…
– Нет, – перебил меня мужчина и скривился как от зубной боли. Они точно с тем человеком в плохих отношениях. Зуб даю.
– Если вы не хотите с ним разговаривать, то давайте это сделаю я, – я не собираюсь отступать от единственного ключа к разгадке тайны, от которой, возможно, зависит моя жизнь.
– Нет, – как бы не начать рычать.
– Вы знаете, что ведете себя сейчас как ребенок? – Совершенно спокойно и мягко, будто разговаривала с пятилеткой или умственно отсталым, спросила я, заглядывая Эверфольду в глаза.
– Это ты мне будешь говорить? – Я вроде себя никогда так не веду. Почему надо стрелки сразу переводить?
– Да, я говорю. Вы же понимаете, что от этого может зависеть моя жизнь? – Замолчал. Наконец думать начал.
– Сами разберемся, – без сопливых. Ну да. Прекрасно просто. И почему нам достался такой упрямый и недоверчивый к людям куратор? За что?
– Я спрошу у Тана айс Ранморн, – встала и уже собиралась идти, но меня придержали за руку.
– Тот человек так же ничего не знает о своей силе и будет бесполезен.
– Если вы так думаете – это не значит, что и по факту так же, – отмахнулась я, но попытки к бегству прекратила.
Да и не смогла бы, потому что Эверфольд все еще держал. Крепко. Опять руки ледяные. Или это у него всегда? Кстати, надо бы поднять вопрос о вчерашнем, чтобы успокоиться. Ненавижу ходить в неведении и пытаться составить ветку размышлений из ничего. Могу уйти куда-то не туда. Мама говорила: не накручивай себя. Тем временем я: я юла, я юлю, вечный двигатель юлы.
