– Охренеть, – только и смог сказать Алекс. Он действительно потупил несколько секунд, а потом пошел к бару, почти забыв, что пьёт непривычный сок. Захотелось набрать Эм, чтобы просто поболтать с ней, хотя она и не любила «просто болтать», но тут он увидел две лохматые головы – блондинистую и огненно-рыжую. Это у бара тёрлись его лучшие друзья: Лера и Оскар. Они радушно поприветствовали его.
– Что пьёшь? – спросил Оскар, кивнув на почти полный стакан с апельсиновым соком.
– Никогда не догадаешься, – сказал Алекс. Тогда Оскар взял у него стакан и сделал глоток.
– Фу, ты что, педик? – засмеялся он.
– Да иди ты, – Алекс с Лерой тоже начали хихикать.
– Нет, серьезно, ты что, за здоровьем следишь? А Эм где? Что-то давно не видел её.
– Да на работу утром, начальник беснуется, надо быть огурцом. А Эм только из тура вернулась, дома отдыхает. Наверное.
– О, и как?
Алекс, к своему стыду, понял, что совсем не знает как. Он был так поглощен собой, что даже не спросил её о туре, о том, как у нее дела. А сама она никогда бы не стала рассказывать.
– Да нормально, – отмазался он и постарался сменить тему. – А как ваши дела?
Оскар заговорщицки посмотрел на Леру и, картинно приобняв её, сказал:
– Так вот о наших делах, мы хотели тебе кое что предложить. Поиграешь у нас на свадьбе?
– Святые сардельки! Поздравляю! – Алекс от души улыбнулся, наблюдая за радостью на лицах друзей.
– Спасибо, приятель! Покрутишь там свои штучки, вот эту люблю, где ты так «пиу-пиу» делаешь?
– Чего делаю? – засмеялся Алекс.
– Ну вот это вот, – Оскар изобразил что-то невнятное, какие-то движения руками, популярные в 90-х годах.
– Не понимаю о чем ты, но я с радостью «пиу-пиу» и «воу-воу», и что ты там ещё захочешь у вас на свадьбе. Когда она?
– Через три месяца! Мы летим в Черногорию и будем праздновать три дня! – улыбаясь, сказала Лера.
– Три дня нескончаемого веселья, кутежа и «пиу-пиу», – добавил Оскар.
– Ты хочешь, чтобы я сводил треки трое суток подряд? Тебе придется приставить ко мне слугу, который будет меня кормить и отгонять от меня мух.
– Я даже знаю такую. – Оскар указал на Олесю, которая прыгала под звуки очередного трека, двигаясь невпопад.
– Пощади. – Алекс театрально закрыл лицо руками. – Это как раз самая большая муха.
– Выглядишь совсем хреново, тебе надо расслабиться. – Оскар взял у друга из рук сок, поставил на барную стойку и отдал свой Джек Дэниелс.
– Пообщайся со старым приятелем немного, он вернет тебя к жизни. – Оскар кивнул на бокал.
Алекс посмотрел на друзей, затем в зал, потом на московского диджея, на Олесю.
– Ладно, пара глотков погоды не сделает.
Бзык.
Бзззззззззззззззззз.
Бззззззззззззззззззззззззззз.
БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ!
Алекс не мог отличить звонок будильника от жужжания в его голове. Он с усилием отодрал лицо от мокрой подушки в надежде понять источник звука, но тут же упал обратно. В эту минуту он ненавидел весь мир и особенно, особенно, ОСОБЕННО он ненавидел алкоголь.
– Зачееееем, – простонал он сам себе, вспоминая, как вчера махнул рукой на свой сухой закон. Не сказать, чтобы он уж очень много выпил ночью, но сивушный виски вкупе с недосыпом сделали своё дело – чувствовал он себя донельзя паршиво.
Будильник продолжал орать. Алекс на автомате выключил его и стал стекать с кровати. Встать с кровати – было бы слишком сильно сказано.
Он не помнил, как шёл на на работу, лишь глядел вниз на асфальт и люки. В голове его была лишь одна мысль – что канализационная сеть, безусловно, – лучшее изобретение человека. Вот так бы стать жидким – мгновение, раз – и ты исчез, как и не было. Мысли путались, как в полудрёме. Он едва ли понял, как преодолел дорогу. Зашел в офис и, убедившись, что никого рядом нет, стал уничтожать воду из кулера. В такие моменты он удивлялся, как вообще способен пить что-то кроме воды – кроме этой волшебной, прозрачной, прохладной воды! Алекс мысленно крыл себя всеми известными ему ругательствами.
