Построить будущее - страница 42



Еще со временем постараюсь выучить пехотному бою. Почему-то никто не проводит занятий ни по штыковым упражнениям, ни по совместному удару. Элементарно же… Помимо мешка на столбе для занятий, пущенного в оборот моими казаками (да-да, использовали римляне гладиаторов для тренировок, почему не позволить умельцам показать наиболее простые и удачные приемы), поставить два подразделения друг против друга – и, не задерживаясь ни на секунду, выпад в сторону противника. Только в последний момент в сближении поднять ружья вверх.

Между прочим, штыки трехгранные, и раны от таких жуткие, рваные выходят. Сшивать проблематично. Скорее всего для того и задумана такая форма. Миролюбивые конвенции пока не подписаны, и по поводу пленных тоже.

– Трудно быть у власти добрым, – говорю убежденно. – Народ любит страшных, а мягких обычно убивают.

На самом деле все, безусловно, гораздо сложнее. И помимо советов более опытных, вроде того же Геннадия, надо соблюдать определенный баланс. Полк оказался в еще худшем состоянии, чем ожидалось. Треть состава отсутствует, половина офицерского состава тоже. Кто болен, кто ранен, кто просто не прибыл вовремя и штаты с самого начала не заполнены. Боевой дух ниже низкого. И вот из всего этого от меня, самого настоящего гражданского, требовалось слепить нечто приемлемое и пустить в реальное дело. Не в компьютерной игрушке, где можно легко пожертвовать нарисованным персом. Каждый хочет жить, и кровь у всех одинаково красная.

– Все, – всматриваясь, решаю. – Флаг!

Сигнальщик замахал, одновременно забили отбой барабаны.

– Пора спуститься, поздравить победителей.

Хорошо отдать приказ привести в порядок полк. Только одними расстрелами тут не отделаешься. Об этом приятно говорить сидя в мягком кресле у экрана компьютера, а мне надо было переломить настроения. Конечно, право прогнать через шпицрутены у командира имеется, и при случае пущу его в ход, однако начинать пришлось отнюдь не с этого.

Первое, что обнаружил при появлении в расположении отныне моего полка, это справляющих нужду где попало солдат. За три недели бывшие командиры на новом месте так толком и не обеспокоились рытьем отхожих ям и устройством бани. Ну ладно, достаточно тепло, и жить можно и в палатках, но мыться и бегать до ветра не прямо рядом с готовящейся едой? И это после всех приказов и напоминаний! Кошмар! Неудивительно, что и среди офицеров куча больных.

Потому самый первый приказ мой отнюдь не о подготовке личного состава к бою. О нужниках и пище. «Каждый ротный командир, замеченный в небрежном отношении к гигиене и продовольствию нижних чинов и вообще в незаботливости о них в обширном смысле слова, должен… отрешаться от должности».

Пришлось даже указать, какого вида и на каком расстоянии рыть общественные туалеты, а потом лично посещать их с поверками, как и солдат у костров, и инспектировать качество питания, снимая пробу. С моим приходом все стали выдавать по норме. И два фунта хлеба, и фунт мяса в день, и даже овощи.

Естественно, по закону подлости именно в моем полку полевых кухонь не оказалось. Точнее, они были раньше, сам передал в бытность еще снабженцем за счет фонда купеческого. А под Азовом всего одна для начальства и приближенных оказалась. Другие исчезли в неизвестном направлении. Пришлось устроить целое следствие, да толку мизер. Доказать продажу не удалось. Правда, всех имеющих отношение к поставкам и продовольствию, еще не удравших из полка, сменил, загнав на строевые должности.