Плинг. Ещё одно сообщение от Ванессы.
Но вообще-то у меня нет времени, послезавтра Мануэль собирается на Ибицу. У его родителей там летний дом. Если я не поеду с ним, он опять неделю не будет со мной разговаривать. А я и без того на пределе. Я тебе уже рассказывала, что провалилась на промежуточном экзамене?
– Ну вот, пожалуй, дело и уладилось, – сказал Себастьяно.
Я написала Ванессе что-то утешительное из-за проваленного экзамена. К счастью, у неё была возможность пересдачи. При желании. Она уже пару раз намекала, что, может быть, промахнулась при выборе юриспруденции, и думает, не переметнуться ли ей при случае на искусство или моду.
Кельнер принёс нам ещё по кружке «гиннеса», но я уже через полкружки ослабела и не переставая зевала. Себастьяно расплатился, и мы побрели сквозь тёплую летнюю ночь к своему отелю. Повсюду царило оживление, и движение на дорогах было почти такое же, как днём. Надо было бдительно следить за ним, потому что машины выныривали справа, а не слева, как на материке. Огромные нарисованные стрелки на проезжей части – по-видимому, специально для туристов – указывали, куда нужно смотреть, переходя через дорогу.
Мы шли, тесно обнявшись, и точно так же и заснули потом. Я приникла головой к груди Себастьяно и слышала его сердцебиение. В это мгновение я была безмятежно счастлива.
* * *
Во сне я падала в глубину какой-то тёмной шахты. Не так быстро, как падает камень, а медленно – как планирующий лист, меня бросало туда и сюда потоком воздуха, который я не могла контролировать. Я знала, что это не реальность: тем не менее я ощущала холод, который окружал меня со всех сторон, а также внушающую страх бесконечность, в которую я падала. Это походило на падение Алисы в кроличью нору, разве что там внизу меня ждал не сказочный мир, а нечто гораздо худшее. Что-то тёмное и злое, не имеющее определённого облика, но всё же с когтями и рогами, с острыми зубами и стегающим хвостом. Ничего этого я не могла видеть. Я была исполнена неким интуитивным знанием о том, что такое существо есть в безднах времени, и если я буду падать достаточно долго, то встречу его.
Я уже приближалась к нему, это я замечала, но не могла бы сказать, по каким признакам. Меня охватил жуткий страх, он сдавил мне грудную клетку, я больше не могла дышать. Задыхаясь, я очнулась, хватая ртом воздух, как тонущая. Себастьяно обнял меня:
– Анна?
– Всё в порядке, – выдохнула я, стараясь успокоить сама себя.
– Боже мой, да ты вся дрожишь!
– Дурацкий кошмар.
– Что тебе снилось?
– Не знаю. Что-то злое из Алисы в Стране чудес.
– Червонная королева?
– Нет, скорее нечто вроде Бармаглота.
– Жуткий монстр из фильма? Ты встретила его во сне?
– Не по-настоящему, это было скорее предчувствие.
– Иначе бы ты показала злодею, где раки зимуют, – сказал Себастьяно, тихо веселясь.
– Уж точно. – Я прильнула к нему, его тёплое тело ощущалось как сильное и надёжное, однако сердце моё всё ещё колотилось. Я долго не могла уснуть.
На следующее утро мы сразу после завтрака отправились осматривать Лондон, чтобы успеть увидеть побольше до возвращения Хосе. Два следующих дня были полны планов, но я наслаждалась каждой минутой.
Мы с утра и допоздна были в движении. При этом мы поочерёдно ходили пешком, ездили на метро или садились на красный двухэтажный автобус. Биг-Бен, Тауэр, площадь Пикадилли, Ковент Гарден, Хэрродс (непостижимо, сколько предметов-люкс, стоющих больше десяти тысяч фунтов, вместилось в один-единственный универсальный магазин!). И, естественно, мы завернули на колесо обозрения, откуда насладились умопомрачительным видом, который стоил непомерно дорогих входных билетов. Мадам Тюссо мы пропустили, зато побаловали себя посещением лондонской темницы Данджен, неповторимого кабинета ужасов, сформированного по историческим лондонским образцам, со вспышками внезапного огня, крысами и поразительно похожими на настоящих чумными больными.
