Гомес живет в фантазиях, что работает на самом деле только он.
– Ну, если вы действительно хотите, чтобы я рассказал... – но он не дает мне продолжить.
– Я так не думаю, не думаю, что у вас много свободного времени. Но у меня есть кое-что для вас. Смотрите, как вы знаете, со среды по пятницу в Фуншале проводится семинар о будущем территорий, освобожденных от налогов, в контексте растущего международного сотрудничества в борьбе с незаконным оборотом наркотиков, отмыванием денег и финансированием террористических групп, которое происходит в последние годы. Наша фирма участвует, и я должен был поехать, но случилось кое-что неожиданное…
(Вероятно, вечеринка в доме какого-то обозревателя, имеющего право на фотографию в журнале).
– И я не смогу присутствовать. Что скажете? Это забавно, вы знаете много людей из разных стран, и говорите на других языках, всем это наверняка понравится.
Я действительно подумываю отказать ему, не вдаваясь в объяснения, но потом меняю мнение:
– Вероятно, все так, но вы не забыли одну маленькую деталь?
Он смотрит на меня с бычьим выражением лица, не совсем понимая, о чем я говорю.
– Какую деталь?
Он действительно тупой, иначе бы понял:
– Бекка.
Он вздыхает, пожимает плечами и говорит:
– Ну, разве у вас нет няни или соседа, которые обычно остаются с ней, когда вы уезжаете на выходные? Как вы договариваетесь с девушками, с которыми встречаетесь в ночных клубах?
Типичный для Гомеса короткий, густой и трескучий смешок - хотя сам Гомес всегда очень вежливый и всегда «на 9 часов»>17. Я ничего на это не говорю, решив, что он не виноват, что родился слабоумным.
- Дело не в этом, а в том, что это три дня и три ночи, и я не могу оставить ее так надолго. А вообще, ладно, я поеду на Мадейру, но возьму Бекку с собой. Ей наверняка понравится поездка.
В глазах его сверкает искра, и он снова изображает пластиковую полуулыбку.
– Ну-ну, вот увидите, будет интересно! Между прочим, тогда дадите мне копию сделанных заметок (для чего, я уверен, ты их не прочтешь). Еще одно, билеты для нее... (я уже этого ожидал) вы за них платите, да?
Гомес всегда такой. Расходы других – это их личные расходы, а его расходы, хоть и личные, всегда расходы фирмы.
– Нет, я не думаю, что я должен платить. В конце концов, я еду только потому, что вы меня просите, а Бекка едет не потому, что я хочу, а потому, что мне не с кем ее оставить, и я не хочу оставлять ее одну надолго, - а теперь смертельный удар. – Так что, я считаю, что ее билет должны оплатить вы.
Я говорю это с улыбкой, чтобы он понял, что я шучу, но похоже, что у него вот-вот случится инсульт.
Для Гомеса любая угроза его кошельку, даже мнимая, всегда рассматривается как атака на само его существование.
– Брмм. Ну, я так не думаю. Принимая во внимание, что она едет с вами и что вы представляете компанию, ее билет тоже должна оплатить фирма. Так, мне кажется, будет справедливо, - добавляет он с очень серьезным видом, как будто это была его идея, и он отстаивал ее в суде. – Тогда договорились, вы едете на семинар вместо меня, а затем даете мне копию заметок о том, что там было. Хорошая сделка, вам не кажется?
Как и следовало ожидать, он думает, что оказывает мне большую услугу, когда просит меня поехать в Фуншал, чтобы посетить семинар по теме, которая интересует его больше, чем меня. Но я этого не допущу.
– Думаю, да, это прекрасная сделка для вас. Я охотно помогу вам и даже одолжу заметки, вообще, я оставлю их в библиотеке, они предназначены для всех, но за вами останется должок.
