Чинга остановился в десяти метрах от входа, что-то крикнул, замахал тряпкой. «Матерь божья, да из него сейчас решето сделают. Вроде не дурак и не молодой, должен же чему-нибудь… А я как? Кто меня учить будет? Хабар?» – испуг за свое будущее перевесил волнение за сталкера.
Нет, убивать не стали. «Заранее договорились, что ли? Неужели никто из всей братии, засевшей по кустам, кроме моего вождя, говорить не умеет?». Я прилип к биноклю, едва не вдавливая его в глазницы.
Вот Чинга опустил руки, пошел по тропинке дальше, скрылся за дверью. Вследующие полчаса ничего не происходило. Чего за это время я только не передумал. Даже вильнула мыслишка – потихоньку испариться, пока затишье. Вон как не утрясет вождь проблемку, грохнут его бандюки, чистюли за меня возьмутся, как пить дать, возьмутся. «Тайна их базы умрет вместе со мной. А-я-яй», – стал осматриваться, примечать пути отхода. За стеной рядом укрывались два стрелка. Вроде бы никто откровенно меня не пас.
Я откашлялся, спросил, не обращаясь к кому-то конкретно:
– Где у вас здесь отлить можно?
– Вопрос, конечно, на засыпку, – услышал справа веселый молодой голос. Бас слева изрек: – Ссы, где удобно, только на ботинки никому не налей.
Грубо, конечно, но предельно ясно, что-то подобное я ожидал услышать. Отошел от стрелков, свернул за угол, сразу начинался лес. Прошел вдоль стены еще шагов пять, огляделся – никого. Момент хороший, но испаряться рановато. Выстрелов пока не слышно, может статься, Чинга сдюжит.
Он вернулся и прямиком в командирский барак. Еще некоторое время царило тревожное затишье, словно, кроме людей, весь лес, развалины, небо, жучки и паучки ждали решения штаба.
А потом из захваченной двухэтажки вышел человек. Озираясь, держа калаш у плеча, боязливо по тропинке двинул в сторону Свалки, после того, как живым и невредимым удалился метров на сто, появился второй, за ним потянулись и остальные.
Под прицелом множества стволов, мародеры уходили, несли четыре тяжелых снарядных ящика и раненых. Не прогремело ни единого выстрела, хотя налетчики были как на ладони, палец прямо-таки чесался придавить спусковой крючок. Молча, в зловещей тишине, в которой только слышался хруст веток под ногами, мародеры уходили без боя и уносили добычу. Как оказалось потом, убитых они оставили хоронить местным.
Когда налетчики покинули базу, из штаба вышли Салех с Чинга, минуту еще разговаривали, затем пожали руки и расстались.
Лес остался позади, за ним и два километра полем, вот уже и день к вечеру клонится, я не выдержал:
– Че, че там было?
– Ничего особенного, – проговорил Чинга, стягивая с плеч заметно потолстевший шмотник. – Много стрелков Салех отправил в Темную долину, мутантов от лагеря отогнать.
– А-а, – со знанием протянул я.
– Но, – Чинга устраивался улечься прямо на траве и прилаживал вещмешок под голову, – как потом оказалось, мутанты не собирались нападать, они сами от кого-то драпали. Ломились от Припяти в сторону кордона. Так случилось, что на пути оказался временный лагерь небесных. Бандюкам кто-то из своих шепнул, что момент подходящий, те и бросились на базу. Захватили склад, а уйти не смогли. Чистовцы быстренько перегруппировались и обложили бандюков. Заперли в домике, а штурмовать опасаются. Там у них склад с боеприпасами и оружием, а в подвале ценное оборудование. Чилим припугнул, если чистовцы пойдут на штурм, все там взорвет к ядреной фене. Вот и сложилось положеньице и так, и сяк два раза как.
