Потомок Рода - страница 19

Энергия, исходившая от камня, ощущалась всем телом, пробегая мурашками по коже. Зал словно наполнился электрическим напряжением, а корни дерева принялись слабо вибрировать. Поддавшись неведомому импульсу, я сжал камень в правой руке. В тот же миг пространство вокруг словно замерло. Звуки пещеры стихли, а зрение сузилось, фокусируясь лишь на руне. В голове вспыхнули образы – молнии, рассекающие темное небо, громы, сотрясающие землю, и лик Перуна, грозного бога, смотрящего на меня с трона в алмазном дворце, стоящем на высокой горе в светлом Ирие. Это было не видение, а скорее знание, внезапно проникшее в мой разум, словно ключ, открывающий дверь в забытое прошлое.

Когда я вернулся в реальность, то обнаружил себя лежащим на холодном влажном полу посреди пустого темного зала пещеры – ни дуба, ни светящихся жил. Лишь камень в руке слабо мерцал. Сердце колотилось в бешеном ритме, пытаясь догнать поток информации, обрушившийся на меня. Я знал, что этот алатырь – не просто красивый камушек, а артефакт огромной силы. С трудом поднявшись на ноги, ощутил, как изменилось мое восприятие. Запах плесени и сырого камня стал обжигающе резким, каждый шорох отдавался отчетливым эхом в глубине пещеры. Я острее чувствовал энергию, окружающую меня, отголоски древних сил, спящих в недрах земли. В голове пульсировала одна мысль: найти достойного руны. Неужели я снова курьер, только теперь на побегушках у богов? Что за причудливая карьерная лестница! Не лежу ли сейчас в смирительной рубашке, в стерильной палате, и все это – лишь плод воспаленного воображения?

Впрочем, даже если это всего лишь фантазия, она еще не исчерпала себя. Пусть мысли и хаотичны, но достаточно ясны, а мир вокруг ощущается вполне реальным. Вот даже живот предательски урчит от голода – пора уходить. Я отчетливо слышал шум волн, разбивающихся о камни, а со стороны коридора, который меня сюда привел, пробивался свет утренней зари. Я пошел туда и, о чудо, меньше, чем через минуту оказался у выхода. С каким же ликованием встретил солнечные лучи, играющие на речной глади! С радостью нырнул в прохладную воду и выплыл наружу. Мир обрушился на меня ураганом звуков и красок. Пение птиц, стрекот насекомых, музыка и голоса с берега – мои уши улавливали нюансы, которые прежде ускользали. Я никогда не жаловался на слух, но чтобы настолько… А зрение! Глаза видели все, точно под лупой: вон, на песчаном дне, мелькнула стайка серебристых рыбок, вон – переливаются ракушки и разноцветные камешки, и это на приличной-то глубине!

Вот так заглянул в пещерку… Кстати, о ней. Я обернулся в воде – передо мной возвышался сплошной склон горы, без малейшего намека на вход. Мистической пещеры и след простыл. И я даже не удивился. Примерно этого и ожидал. Пожал плечами и поплыл к берегу. Мне надо отдохнуть.

Глава пятая

Сандалии и поленце сиротливо ждали меня на булыжнике, успевшем нагреться на утреннем солнце, никто на такое сокровище не позарился. Пустынный еще час назад пляж, теперь бурлил жизнью. Гости и участники фестивали плескались в речных волнах, готовили на мангале мясо. Самые ярые адепты ЗОЖ разминались, растягивались, играли в волейбол. От безумного коктейля из запахов и шума десятков голосов меня замутило. Подозреваю, что во всем виноват этот чертов алатырь. Поэтому как человек разумный, я со всей силы замахнулся и запустил камень в широкие речные объятия. Кругляш поскакал по зеркальной глади, прежде чем уйти на дно. Вместо облегчения меня пронзила ужасная боль. Тело одновременно жгло и сковывало ледяным холодом, давило на ребра, тянуло жилы, кололо тысячами невидимых игл. Казалось, десяток изощренных палачей испытывают на мне свои орудия пыток. К горлу подступил тошнотворный комок, и меня вырвало прямо на раскаленный песок. Какой-то загорелый парнишка с волейбольным мячом под мышкой, стоявший неподалеку, неодобрительно покачал головой,