Дед Пахом чуть ли не силой усадил моего стража за стол. В окнах мелькнули первые слабые лучики, занимающейся зари. Пока деды с двух сторон опекали Сергея, Елена выставила хлеб, мёд, творог и большой заварной чайник. Сидя между дедов, страж сильно смущался и, тем не менее, неспешно поглощал чай и еду. Не дожидаясь окончания завтрака, первым заговорил дед Семён:
– По всему видать, что и здесь мы попали из огня да в полымя. Оказывается, в этом мире тоже не всё гладко. Сергей, не сочти за труд, поведай, что здесь творится.
Страж прокашлялся, обвёл нас усталыми глазами и пожал плечами:
– Я не очень хорошо понимаю, что вас интересует. Живём, как всегда… вернее, жили… до последнего времени. По графику мы патрулируем территорию парами. Вчера по коммуникатору мы получили сообщение из штаба, что в районе нашей ответственности возможно появление Избранного. В Москве старшина объявил Большой Сход, и ждал от нас подтверждения. Мы приготовились действовать по варианту «А», но сразу всё пошло наперекосяк. Днём пропал мой напарник, и вместе с ним всё спецснаряжение. Я сразу сообразил, что дело плохо, но не думал, что настолько. Доложил в штаб и весь вечер бродил в окрестностях, изображая дачника. За полночь смог переговорить с Антоном. Дальнейшее вам известно. Скоро по тревоге сюда прибудет отряд. Я хочу, чтобы вы знали, что опасность очень велика, и враг сделает всё возможное, чтобы ликвидировать Избранного. От меня теперь толку мало, поэтому, Антон, очень тебя прошу, будь осторожным. Тебя ждёт Ключ Послания.
– Где ждёт? – перебил я Сергея.
Он устало моргнув глазами, отдышался и продолжил:
– Вы знаете Москву, Антон?
– Есессьно, я ж москвитянин.
– Кунцевский парк.
– Недалеко от моего дома.
– Там в пойме реки меж двух глубоких оврагов на выдающемся мысу находится вход на базу. Место древнее, отмеченное молниями. Туда вас поводит командир отряда.
– Я что-то слышал об этом мысе над Сетунью, – я задумчиво поскрёб макушку, – о нём ходит недобрая слава, а называют его… дай бог памяти… Гнездом Молний. Кажется, туда во время каждой грозы всё время лупят молнии.
– Точно так, – едва ворочая языком, пробормотал Сергей, – а сейчас мне пора идти. Спасибо… за всё.
Я кивнул на него дедам, они с двух сторон подхватили ослабевшего парня и уволокли в спальню. Бедолага вяло пытался протестовать, но он не знал, что от дедов уйти невозможно.
Я вышел в яркое летнее утро, наполненное свежестью, птичьим гомоном и запахами проснувшейся природы.
– Что теперь будет, Антон?
Я обернулся и увидел Елену, зябко кутающуюся в тонкую шаль.
– В каком смысле?
– Не прикидывайся. Где-то рядом бродят как минимум четверо отморозков со страшным оружием, и стремятся тебя… устранить.
– Ну, да. Оружие у них, действительно, не простое. Тиаматианское. Придётся держать ушки на макушке. Но, как бы там ни было, нужно дождаться собрания Круга. Авось, что и разъяснится.
– Одного тебя я не отпущу.
– Не понял. Ты что, собралась меня охранять?
– Не охранять, а беречь.
– Но…
– Не спорь. Я знаю.
– Я в принципе не против, но тебя наверно не пустят на Круг.
– Ты не понял. Без меня ничего не произойдёт.
– Что-о-о?
– Так деды сказали.
– М-м-да! В здешнем клубке проблем только тебя не хватало.
Наш разговор прервал скрип двери, мы обернулись и увидели в проёме двери принаряженного деда Пахома, переодевшегося в белую рубаху и начистившего до блеска сапоги. Он махнул рукой, приглашая нас внутрь. Посреди горницы стоял тоже переодевшийся дед Семён, оглядывающий себя в зеркало.
