– Чего молчишь?! Вы со своими феями должны красть человеческих детей для нас, ведьм королевских кровей. Или ты хочешь, чтобы я убила ваших детей?
Разгневанная Королева ведьм услышала в ответ нежный голос феи:
– Нет, прошу, Королева Жизель, мы сделаем все, что Вы скажете…
Все мы испытываем блаженство вдвойне, когда можем разделить его с друзьями
Аристотель
После отъезда из Иерусалима, Алан жил в доме своего дяди Сильвена вместе со священником Клавдием в деревне Сент-Леон на юге Франции, которая, как и все деревушки Франции, имела свою самобытность и уникальность. Здесь делали одно из лучших вин в регионе из сорта Гренаш, виноградники которого были разбиты в долинах южной Франции. Большинство домов деревни, сделанные из прутьев и обмазанной их глины, были возведены вокруг внутренних двориков. Значительная часть каждого внутреннего дворика скрывалась навесом, под которым обычно хранили солому. Почти в каждом доме все члены семьи жили в одном помещении, которого согревала сооруженная внутри печь. Однако были и такие дома, в которых имелись отдельные комнаты для сна. В доме Сильвена Д’Ориола были даже две отдельные комнатки: для его племянника и священника. По соседству жили верный друг Сильвена – Анри Дантан, его жена Магдалена и их сын Рафаэль. Поскольку Сильвен вместе с Анри постоянно были в походах против темных сил, для священника воспитывать Алана было целью, которую поставил ему сам Кардинал Вилий.
С самого раннего детства Алан дружит с Рафаэлем. Они оба были смугловатыми, хотя, как наступала зима, кожа на лице Алана становилась светлой. Алан был черноволосым с карими глазами и тонкими чертами лица. Рафаэль, в отличие от Алана, был шатеном с кучерявыми волосами и зелеными глазами. Три раза в неделю они вместе посещали церковную школу, где священник Клавдий обучал их основам грамотности. Несмотря на то, что священник был преклонного возраста, он выглядел намного моложе своих лет. К тому же он был очень подвижен для своих пятидесяти пяти лет, и даже по утрам совершал небольшие пробежки по деревне, попутно заставляя недовольных молодых людей бегать вместе с ним.
По характеру Алан был более эмоционален, нежели Рафаэль, спокойствие которого поражало даже священника. Они оба были очень сообразительными, однако Рафаэль был более старательным, что ночами напролет занимался домашними заданиями школы. К тому же он был старше Алана почти на год, и помогал ему во всем. Алан был прямолинейным и часто говорил все, что было у него на уме. Ему всегда было в тягость сидеть в церковной школе, поскольку он больше любил заниматься физическими тренировками. Поэтому он пытался поскорее получить знания и вырваться от скучных оков долгих занятий церковной школы. По обыкновению, повторяя милые и трогательные стихи на латинском языке уже больше двух часов, Алан с недоумением жаловался своему другу о ненадобности учебы.
– Все это необходимо знать рыцарю, – отвечал Рафаэль. – Как сказал Аристотель: «Корень учения горек, а плоды его сладки».
– Да-а, Аристотель велик.
– Не просто велик. Так, как он мыслил, не мыслил никто, да и никто не будет.
– Все же, думаю, что мы слишком много занимаемся этим скучным учением.
– Хм. Ты же хочешь стать настоящим рыцарем ордена, как дядя Сильвен? Если не будешь учиться, станешь невежей. Хотя, тренировки с деревянными мечами тебя не утомляют.
