- Что за детский сад, Стася?! - заорал Ник. - Ты куда рванула? Головой подумала? Или только эмоциями думать умеешь?
- Отцепись! – Настя дёрнула с силой руку, почувствовала, как выскальзывает из цепкого захвата, и снова рванула в сторону. Пробежать удалось шагов пять, хотя старалась она изо всех сил.
- Ты язык человеческий понимаешь?! - Ник одной рукой схватил Настю за плечо, сжал с силой – наверняка останутся синяки, а другой дёрнул ремень на своих штанах.
- Что ты делаешь? – завизжала Настя, задёргалась, пытаясь вырваться.
- А всыплю тебе сейчас! Верну мозги из задницы на место, где им природой полагается быть.
- Ты с ума сошёл?! – Настя заверещала, что было мочи, начала выкручиваться.
- Сошёл! Сошёл с ума, как тебя увидел, так и сошёл!
Удар лёг ровно посередине ягодиц, Настя захлебнулась в слезах от жгучей боли и такой же обиды.
- Никогда! Слышишь меня? Никогда не подвергай свою жизнь опасности!
Второй удар был ещё сильнее, а третий пришёлся на бёдра, и Настя поняла, что до этого не было больно, больно сейчас.
- Всё, - Ник дёрнул на себя Настю, прижал с силой, впечатал в своё тело, втиснул и впился в губы отчаянным, жадным поцелуем.
Ливень моментально стирал следы слёз, но жар, который вспыхнул во всём теле Насти, он погасить не мог. Она ничего не могла сделать, ни о чём не могла думать. Странная, древняя, могучая и пугающая энергетика Алтая толкала её к Нику, заставляла отвечать на поцелуи, приветствовать его губы на щеках и шее, руку на груди под насквозь промокшей футболкой. Она бы отдалась сейчас, здесь, совершила древний ритуал и не жалела об этом никогда до конца своих дней. Настя настолько отчаянно хотела Ника, что не могла стоять. Если бы он не держал её крепко, жадно прижимая к себе, она бы упала, распласталась в потоках воды по камням и липкой грязи.
Ник постепенно ослаблял хватку, расслаблял руки, высвобождал губы.
- Ну, теперь скажешь, почему убежала? - Ник говорил громко, заглушая грохот ливня.
- Ты сам всё знаешь, - Настя пробурчала и двинулась в сторону палаточного лагеря, как она считала. Возвращаться в баню, к пьяным, отвратным лицам не хотелось совсем.
- Не знаю, - Ник пошёл рядом, развернув Настю в сторону, она не придала значения жесту.
- Парилка!
- Что же тебя шокировало в помещении, где ты парилась часом раньше?
- Ты.
- Давай-ка нормально расскажи. Ты заглянула, а там я… что?
- Парил Андрея, он лежал на верхнем полоке, ты парил его двумя вениками, с двух рук.
- До этого счастливого мгновения я и тебя, помнится, веничком отходил, хотя слаба ты для настоящей бани. Дальше-то что?
- Марина лежала на нижнем полоке, прямо перед тобой.
- А с меня скатилась простыня, - продолжил Ник за Настю. - При подобных конфузах обычно отводят глаза, уходят под благовидным предлогом. Марина осталась, что говорит о ней, а не о моих намерениях.
- Всё равно.
- Голое тело – это просто голое тело.
- Иногда банан - это просто банан?
- Умная какая, ты точно сестра Веселова? – Ник посветил фонариком перед собой. – Пойдём, замёрзла ведь.
- Замёрзла, - согласилась Настя.
Она уже не чувствовала рук и ног, зуб не попадал на зуб, коленки кололо как иголками, ливень продолжал бить по лицу. От холода она даже злиться на Ника за выходку с ремнём не могла. Не видно ни зги! Только свет от фонарика, остальное – ночь и холодный дождь.
- Осторожней, руку дай, - громко сказал Ник. Она почему-то всё время вырывала руку, будто всерьёз могла уйти куда-нибудь в темноте.
