Повесть о Петре и Февронии Муромских - страница 11

Не глядя на застывшую в ужасе княгиню, князь Петр вышел вон из ее палат, отдал слуге меч и поспешил обрадовать брата победой.

Язвы, нанесенные князю Петру змеиной, бесовской кровью не заживали. Напротив, они расползались по телу струпьями, ныли, чесались, становились глубже и все болезненнее. Приглашенные к князю лекари и целители со всех краев Муромской земли, испытав свои средства и снадобья, лишь разводили руками: улучшения не наступало. Дело дошло до того, что князь уже не мог ездить верхом на коне, с трудом ходил. Жизнь его превратилась в мучение.

Прослышал князь Петр, что хорошими лекарями славится соседняя Рязанская земля. Приказал слугам запрячь лошадей в просторный возок, где ему устроили удобную лежанку, взяли с собой все необходимое для похода: шатры, постели, пищу, дружину для охраны и большим обозом отправились в путь.

Время для такой поездки выдалось замечательное – теплый и солнечный конец июня. В пути князь нередко перебирался на обычную телегу и лежа смотрел на плывущие по небу облака, вдыхал запахи цветущих лугов, а вечерами любовался разноцветным закатом, – все это хоть немного отвлекало его от страданий.

Прибыв в пределы Рязанского княжества, расположились в шатрах рядом с небольшим монастырем, разожгли костры. Сразу же князь Петр отправил вестника с поклоном и приветом к местным князьям, а затем разослал во все стороны слуг на поиски лекаря. Первые дни результатов не дали. Два-три местных целителя, осмотрев князя, предлагали свои снадобья, но исцеления не обещали. На третий день прибыли посланники и лекарь от князя Рязанского Игоря Глебовича, который приглашал в гости. Но страдалец не хотел пугать дальних родичей болезненным, отталкивающим своим видом, показывать свои муки, оттого предпочел оставаться на месте. Врач рязанского князя, осмотрев страдальца, тоже развел руками.

Еще через день один из привезенных целителей, показав рукой на заходящее солнце, посоветовал:

– Там, за рекой, в селе Ласково живет девица чудная, дочь древолаза, бортника. Сказывают, травы она хорошо знает, от бабки-мамки научилась, а из тех трав мази целебные делает. Коли рана от оружия – сразу заживает. А поможет ли князю – не знаю. Зовут девицу, кажется, Феврония.

– А почему ты называл ее чудной? – поинтересовался любимый слуга князя, боярский сын Федор.

– Да люди так говорят, сам-то я не видывал ее.

Испросив у князя Петра разрешения, Федор отправился на поиски села Ласково. Долго скакал он по тропинке вдоль реки, мимо лесов и кустарников, нашел место переправы, немного поплутал, забредя в ненужную деревушку из трех усадеб. Но, сказывают, язык до Киева доведет, довел он и Федора до нужного места. В самый полдень, выбравшись из густого леса на холм, прикрывая рукой глаза от солнечных лучей, разглядел он на противоположном склоне светящийся купол храма с крестом, да десяток стоящих в ряд дворов, утопающих в зелени деревьев.

Неподалеку от крайней избы спешился, желая поначалу спросить, в котором из домов обитает нужная ему девица Феврония. Огляделся. Деревня словно вымерла. Лишь кое-где щебетали птицы, занятые дневными трудами, да на все голоса стрекотали кузнечики.

Федор прошел по сочной яркой траве вдоль высокого забора, стукнул ладонью в ворота, они приоткрылись. Он вошел вместе с конем внутрь двора, привязал его к специальному столбу и двинулся к просторному добротному дому. Дорожка была выложена чистыми досками, трава вокруг аккуратно скошена. За домом виднелись хозяйственные строения, где-то там закудахтала курица. Все говорило о том, что двор обитаем, и хозяева его не бедствуют.