– Понимаешь, – начал он говорить, аккуратно откусывая японскую сладость. – В тот вечер мы были пьяными абсолютно все. Естественно, кроме Такуми, – подчеркнул Макото. – Мы прошли тихо мимо коменданта и дошли до вашей с Лилиан комнаты, был шанс быть обнаруженным, но даже в полупьяном состоянии мы хорошо прятались по углам между камерами.
«Неужели Такуми действительно тащил меня через все эти огромные коридоры? – подумала я про себя, представляя эту картину. – Больше ни капли в рот».
– Он положил тебя на кровать и накрыл одеялом, – продолжил он, скрестив пальцы на руках. – Я подумал, что нужно его обратно проводить, но пока я разворачивался, мои ноги в чем-то запутались, и я свалился.
На секунду мне показалось, что он слегка улыбнулся, но затем улыбка так же быстро исчезла, как и появилась.
– Лили пыталась поднять меня тоже, но в итоге свалилась на меня, и мы заржали настолько тихо, насколько могли, чтобы не разбудить тебя, – закончил он, глубоко вздыхая.
– Это еще не все, – продолжил он, заметив на моем лице возможное смятение. – Такуми ушел, а мы так и остались лежать на полу и хихикать. Но в какой-то момент я перестал смеяться и просто решил поцеловать ее.
Небольшая пауза повисла в воздухе. Я попыталась воссоздать эту сцену у себя в голове, но мозг отказывался представлять двух целующихся лучших друзей.
– Она ответила? – спросила я, словно это было захватывающее кино, сеанс которого я безвозвратно пропустила.
– Кажется, нет. Блин, я не помню, – в нотках голоса можно было расслышать тихое отчаяние, а между бровей появилась страдальческая морщинка. Макото свесил голову и уставился в одну точку. – Мы больше не разговаривали, – наконец, добавил он.
Мне слегка была непонятна ироничность этой ситуации, но понурый взгляд Макото заставлял взглянуть на ситуацию под иным углом.
– Ну подумаешь, поцеловались, хочешь, я тебя по-дружески поцелую тоже? – сказала я, начиная тянуться к его губам.
– Ну уж нет, – твердо сказал он. – Вторую подругу я терять не хочу.
– Никого ты не потерял, – уверила его я. – Вам двоим просто нужно сесть и как следует поговорить.
– Как все сложно, – выдохнул он, зарывая свои руки в волосы. – Ладно, я буду держать тебя в курсе. Но если Лилиан тебе тоже что-то скажет, ты… поделишься со мной?
– Не уверена, – хмыкнула я, допивая последнюю чашку чая. – Это ваше личное дело, не делайте из меня сову-почтальона.
Остаток разговора мы провели в обсуждении завтрашних хлопот. Интересно, Сэкигути-сан придет послушать мое выступление? Хотя какая разница, главное – не провалиться.
Дорога назад в Токио заняла чуть больше времени, чем мы рассчитывали. На середине пути, когда было пройдено около 250 км, неожиданно для всех нас произошла аварийная остановка. Все пассажиры были напуганы, и мы с Юри в том числе. Проводники уверили нас, что нашей жизни ничего не угрожает, но поезд технически сломан, и мы должны пересесть либо на автобус, либо дождаться следующего утра и переночевать где-нибудь недалеко от ближайшей остановки. Недолго думая, мы выбрали первый вариант.
Стоит заметить, что Юри принадлежала к тем типам женщин, которые легко поддаются панике. Перед лицом неизвестности им становится страшно, а колени бросаются в дрожь. Услышав, что с поездом что-то не так, Юри подняла на меня глаза, полные страха и непонимания, и пересела ко мне на сиденье, крепко обвив мои плечи. Всю дорогу до этого мы сидели раздельно и почти не разговаривали. Уладить ссору в доме родителей не получилось, поэтому она нашла продолжение уже после дня рождения отца в виде безразличия и томного молчания. Мне всегда было интересно, почему девушки выбирают именно молчание как стратегию по улаживанию ссор?
