Через интернет я узнал немало интересного, а ещё больше информации скачал в память Пояса Перуна для земных исследователей.
Утром на третий день решил покинуть Каслаан, заскучав в нём. Немного поторговался с хозяином гостиницы, указывая, что пробыл у него лишь два с небольшим дня, а потому он должен мне вернуть некоторую сумму.
– Ну, хотя бы пару ралов, – настаивал я.
В ответ слышал:
– Я тебя не гоню, ты сам уходишь!
Мне было забавно просить несколько жалких монет, хотя я мог иметь их в любом количестве, но решил доиграть свою роль до конца.
Правда, успеха не достиг. Не получив ни одной монеты, ушёл, изображая досаду и огорчение. В глазах хозяина горело торжество. Внутри я улыбался и даже радовался его победе: порадовал человека, пусть даже мне практически незнакомого…
Уже на выходе из города был вынужден уступить дорогу довольно большой группе сборщиков налогов, которые несли добычу к внушительному по своим размерам аэрокораблю. Поживились они неплохо, подумал я. С ними находились девять детей от пяти до одиннадцати лет. Многие мордашки сохранили следы слёз. Их забрали у родителей против воли. Это было очевидно.
Мне пришлось взять себя в руки и ограничиться ролью пассивного наблюдателя, хотя подмывало вмешаться. Эх, если бы не это, то я бы им показал!..
Из переулка выбежал молодой мужчина с увесистой палкой в руках. Он бросился к детям и схватил за руку светлоглазую девочку. Она встретила его радостным криком: «Папа! Папочка!» Мужчина повлёк её за собой, но к нему ринулись вооружённые стражники. Огнемёты они не стали доставать, а ограничились теми саблями, что держали в руках. Мужчина принялся храбро отбиваться своей палкой, но её конец тут же отсёк острый клинок, а следующий удар перерубил правую руку храбрецу и попутно рассёк живот. Он упал, истекая кровью. Девочку схватили и увели на летательный аппарат. После этого аэрокорабль поднялся и улетел на юг.
Несомненно, из окон домов видели расправу, но никто не вышел, не помог несчастному. Это было весьма красноречивым свидетельством «свободы» и «счастья», которые царили на Ирии.
Я присел на корточки возле головы умирающего и коснулся ладонью его виска. Тут же гиссл прочёл всё необходимое в головном мозге бедняги. Его звали Юллан, он работал каменщиком. В этом год жребий пал на его дочь и её увезли во дворец Всемогущего, к сиолфам. Так бывало каждый год. Для чего забирали детей – никто не знал. Родителям говорили, что сделают из их отпрысков счастливых, трудолюбивых, гармонично развитых людей, которые будут жить иначе, выйдут из невежества и темноты, получат настоящие знания.
Мать девочки, Аннела, от горя наложила на себя руки, а Юллан в отчаянии схватил палку и бросился за дочерью, совершенно не отдавая себе отчёт в том, что делает. В результате своей безрассудной попытки поплатился жизнью.
Отважный отец умирал на моих глазах, потеряв навсегда свою дочь. Из него утекала последняя кровь. Перерубленная рука лежала рядом с ним в пыли.
Я вздохнул, сказав себе, что нужно подниматься и отправляться в путь в ту сторону, куда улетел корабль с собранными налогами и детьми, продолжать своё дело, но не смог заставить себя. Выругался в сердцах. Незаметно огляделся по сторонам, никого нет. Это благоприятствовало моим планам.
– Можете меня ругать, это ваше право, – вслух произнёс я для тех, кто потом в Космополе будет просматривать запись моих действий, анализировать их, делать выводы, – но я не вижу большого вреда в том, чтобы помочь этому несчастному человеку.
